Невеста по фотографии

– Вы ему непременно запомнились! Я бы и хотела пригласить к нам дорогого господина Ли, но у нас так бедно, что мне стыдно кого-либо звать, – завидовала Хончжу маме Джули.

Каждое воскресенье после полудня Хончжу наведывалась в прачечную и ждала, пока у Сонгиля закончатся уроки в воскресной школе, а у Токсама – заседание членов правления Товарищеского общества. Все это время подруга жаловалась по разным поводам. В отличие от Подыль, она так много общалась с людьми, что много с кем пересекалась и много от кого натерпелась. Несмотря на то что ее муж в итоге получил кресло в правлении Товарищеского общества в Вахиаве, Хончжу желала, чтобы ему дали должность повыше. Услышав от подруги, что члены Товарищеского общества за общение или связи со сторонниками Батальона независимости платят штрафы, Подыль не на шутку удивилась. Оговаривался даже размер штрафов – за обычную встречу и за длительную связь!

– И энтот закон распространяется на всех? Ежель ты ходишь ко мне каждую неделю, то ты так всю зарплату спустишь на штрафы!

Она говорила шутя, но в ее голосе слышалось волнение. Хончжу ухмыльнулась:

– А с чего бы я должна платить, ежель ты не ходишь в церковь нижней деревни и не состоишь в Батальоне независимости?

Подыль считала, что, даже если все в Вахиаве от нее отвернутся, ей будет достаточно иметь рядом Хончжу и супругов Кесон.

В тот день Подыль опять наблюдала за играющим Чонхо и ждала Хончжу. Мальчик весело играл с соседским ребенком-филиппинцем. Они были ровесниками, и хоть каждый из них говорил на своем языке, они отлично ладили. Если взрослые сбивались в группы по национальной, расовой или религиозной принадлежности, то у детей таких различий не существовало. Супруги Кесон вернулись из церкви.

– Уже пришли?

Сказав, что будет отдыхать, господин Кесон первым вошел внутрь.

– Ты ждешь маму Сонгиля? Я ее видела в магазине «Сто мелочей», – сказала госпожа Кесон.

Это был галантерейный магазин на углу большой улицы. Невестка хозяев «Ста мелочей» была ровесницей Подыль и тоже приехала сюда невестой по фотографии.

– А Хончжу там одна? – с подозрением спросила Подыль.

– Там еще мама Джули, хозяйка парикмахерской, девушка из мебельного магазина, из обувной мастерской… Кажется, их десять человек, и у них там товарищество, – ответила госпожа Кесон.

Хончжу, мама Джули, Максон, Мёнок – все они были там! Подыль и предположить не могла, что Хончжу состояла в товариществе. Такое общество финансовой взаимопомощи – «ке», или «товарищество» – являлось давней чосонской традицией. В Чосоне такие товарищества часто собирались для финансовой помощи в организации четырех важных событий в жизни человека: совершеннолетия, свадьбы, похорон и поминок, – но жены на Гавайях не располагали большими средствами, поэтому в основном объединялись в «ке», чтобы помогать друг другу деньгами в ведении хозяйства. А еще такие товарищества были способом наладить дружеские связи. Госпожа Кесон тоже состояла в товариществе с прихожанами церкви нижней деревни и говорила, что в такие дни, как сегодня, они собирались все вместе на обед, а раз в год ездили погулять на пляж. За исключением того, что иногда глава товарищества присваивал себе деньги, никаких других недостатков у подобных организаций не было, поэтому Подыль тоже хотелось бы поучаствовать.

– А я, даже ежель мне предложат присоединиться, все равно откажусь! Когды женщины собираются вместе, обсуждают только чужие недостатки да сплетничают, ничего хорошего в этом нет, – выплеснула Подыль обиду. От таких новостей она чувствовала себя опустошенной.

– И правильно! Они все прихожане церкви верхней деревни, поэтому они тебя и не пустят, а если пустят, то что толку быть там белой вороной? Когда я в следующий раз пойду в свое товарищество, я замолвлю за тебя словечко!

Слова госпожи Кесон ничуть не утешили Подыль. Ей очень хотелось быть вместе с Хончжу, Мёнок и Максон. Сойтись с ними! Сегодня у девушки был выходной, но она отправилась в прачечную и принялась строчить на машинке. Если бы она сидела сложа руки, то обида бы ее переполнила и терпеть бы стало невмоготу.

Хончжу вошла в прачечную вместе с Сонгилем уже под вечер. Подыль не перестала шить и даже не поприветствовала ребенка. Хончжу сказала небрежно, что ее ждет Токсам, поэтому она зашла совсем ненадолго.

– У меня были дела, потому я так поздно. Я было решила уже не приходить, но вдруг подумала, что ты, наверное, меня ждешь, и решила заскочить на минутку.

– Я тебя не ждала. Я тоже была занята, – отрезала Подыль.

Хончжу внимательно посмотрела на подругу, а затем сказала:

– Значит, ты обиделась, потому-то так говоришь! Да, я решила присоединиться к товариществу. Я сказала им, что хотела взять тебя с собой, но они ответили, что ежель ты будешь присутствовать, то они вообще ничего не станут проводить!

Отбросив от себя военную форму, к которой только что пришила нашивку, Подыль встала и воскликнула:

– То есть ты вошла в товарищество тех, кто так вот сказал? Ты неверная подруга! Будь я на твоем месте, я бы так никогда не поступила!