Невинные убийцы. Как три обычные девушки стали кошмаром для нацистов и героями Второй мировой

Группа отправилась к железной дороге; со стороны они выглядели, как взвод военных. Харлемский отряд Франса теперь был отлично вооружен – у них висели на груди пистолеты-пулеметы британского производства. В таком виде они прошли по улицам Сантпорта. «Мы выглядим в точности как фрицы», – шепнула Ханни Трюс [232].

Когда они добрались до места, Франс разделил группу, отправив разведчика и Пита – того брата, который поссорился с ним из-за сигарет, – установить взрывчатку на путях, а остальных разделил еще на две подгруппы, которые должны были караулить по обеим сторонам рельсов.

Был один пугающий момент, когда патруль из полудюжины пехотинцев появился из темноты и прошел вдоль путей. Но обе группы успели попрятаться в канавах. Когда патруль прошел, Трюс, Ханни и остальные продолжили караулить, а Пит и разведчик установили часовой механизм и взрыватель. После этого Франс снова разделил группу и отправил их в бункер разными путями дожидаться результата.

Они пили чай, сидя на соломенных матрасах, и прислушивались к ночной тишине. Они не только услышали оглушительный взрыв, но и заметили голубую вспышку, мелькнувшую над бункером. Дальше раздался ужасный скрежет стальных колес, цеплявшихся за рельсы, и, наконец, грохот, когда поезд сошел с путей посреди поля.

Франс откупорил несколько бутылок вина, и все они подняли тост за успех предприятия. В ту ночь они остались вместе в бункере, посреди целого арсенала, включавшего пистолеты-пулеметы, несколько винтовок, карабины и автомат. Трюс хорошо запомнила тот момент: «Находиться рядом с товарищами, чувствовать себя свободно было просто прекрасно. Никогда я не ощущала ничего подобного». Она кое-что нашептала на ухо Ханни насчет их компании. «Эти парни из Вельсена сильно отличаются от вельсенских джентльменов [офицеров полиции], с которыми нам приходилось иметь дело» [233].

Как показали следующие несколько месяцев, Трюс особенно заинтересовалась одним из парней из Вельсена Питом, спокойным и уверенным предводителем группы, фамилия которого была Менгер.

Глава 22

В ту зиму у Ханни были как хорошие моменты, так и плохие. Друзья заметили в ее поведении беспечность, очень нехарактерную для прежней Ханни. Она несколько раз ездила в Амстердам, чтобы выполнить задание Сопротивления и скрыться из Харлема. Эрна Кропвельд, старая подруга Ханни по «Гемме», вспоминала, как однажды Ханни постучалась к ней, просясь переночевать. На следующее утро, подав Ханни пальто, Эрна поняла по его тяжести, что у Ханни был с собой пистолет. Кропвельд отругала подругу за то, что та принесла оружие, никого не предупредив. Эрна держала дома инструменты для подделки документов, но они всегда были хорошо спрятаны. Если бы полиция явилась и нашла пистолет Ханни, они перевернули бы все вверх дном и узнали, чем Эрна занимается. Удивительно было наблюдать такую беспечность у человека, который всегда тщательно заметал следы – собственные и своих товарищей.

Другая подруга, Анни ван Кальсем, также вспоминала, как Ханни попросилась переночевать в их с родителями доме. Ханни, всегда изящно одевавшаяся, в ту ночь выглядела потрепанной. Она сказала, что выпивала с немецкими солдатами, чтобы выманить у них информацию. Позднее они пошли прогуляться вдоль канала, и Ханни – правда или нет, – сказала, что столкнула одного из моффов в холодную воду. Анни подумала, что шутка была крайне рискованной [234].

Ее кузен Ааф Дилс тоже видел ее той зимой и тоже заметил небрежную одежду Ханни. Кроме того, волосы у нее были неухоженными и непричесанными. Черную краску следовало подновить: ее прическа была наполовину черной, наполовину рыжей и выглядела дешево. Сама Ханни казалась усталой и исхудалой. Конечно, это происходило в последнюю зиму войны, когда все были истощены и измучены. Однако Ааф понял, что Ханни видела смерть слишком многих товарищей. Она больше не ценила жизнь так высоко, как раньше [235].

Трюс думала так же. Куда подевалась та отважная и стильная молодая девушка, которую они знали прежде? От той жизнерадостной красотки осталась лишь пустая оболочка. После войны Трюс будет оглядываться назад и спрашивать себя, не стремилась ли Ханни к смерти. «Это было такое дурацкое ужасное время той зимой – холод, голод, немцы, хватавшие на улицах всех без разбора, работа на Сопротивление, продолжавшаяся днем и ночью, товарищи, которые погибали, плюс удар от смерти Яна Бонекампа».

Единственным, что еще имело значение для Ханни, было ее участие в Сопротивлении, и она отдавалась ему с головой, берясь за самые опасные задания.

Все, что могли сделать Трюс и другие, – это попытаться ее придержать.

* * *

Придержать ее, как и остальных членов харлемской RVV, вскоре стало задачей сразу нескольких организаций после противоречивой акции в январе, в которой приняли участие новички из RVV и вельсенского командования.