Невозможный мужчина

– Какие мальчишки? – еще больше удивилась Алекс. И тут же нахмурилась, узрев в моих руках кучу пакетов с подарками. Я, чтобы не расстраивать Мортишу, попытался на ходу сочинить какую-нибудь более-менее правдоподобную историю о том, как я что-то там напутал, и уже даже было открыл рот, но был остановлен повелительным взмахом руки. – Когда-нибудь я должна была разобраться с этим сама, Макс. Даже не вздумай опять ее защищать передо мной. Проходи в гостиную и налей себе что-нибудь выпить. Ник! Дорогой, ты мне нужен немедленно!

Дорогой? Немедленно? Ник? НИК??? Что, черт побери, происходит?

По узкой лестнице, ведущей на второй, спальный этаж, спустился невозмутимый Пэтчборд. Как всегда подтянутый, аккуратно одетый, бесстрастный. Все как всегда, но что-то неуловимо изменило его черты, какая-то легкая, непривычная для него улыбка, вернее, нет, не улыбка – тонкий намек на нее. Алекс и Ник? Хм. Или просто показалось? Алекс порой любила смущать незнакомых людей, называя меня малышом, с эдаким тонким намеком на флирт. Понятно, что делала она это намеренно. Но тут? Опять шутит или?..

– Ник, пожалуйста, возьми на себя организацию завтрашнего Рождественского обеда на… скажем, на пятнадцать-двадцать человек: Джесс с мальчиками и гувернанткой, Макс, ты, я, мой барристер с супругой, мой солиситор с супругой, наш переводчик с супругой, тот, который имеет аккредитацию в суде, мой семейный врач тоже с супругой, солиситор Джесс, хер с ним, со своим пидорас… простите, супругом. Так, кто нам еще может понадобиться? Ах! Точно! Психолог Джесс с супругом, надеюсь, хотя бы она не лесби?

– Никак нет, мэм. Но ее гинеколог – женщина нетрадиционной сексуальной ориентации.

– Избавь меня от подробностей, – передернула плечами Алекс. – Сколько получилось?

– Девятнадцать, мэм.

– Пригласи кого-нибудь местного для ровного счета. Черт, не хотелось мне портить именно это Рождество, ну да ладно. Обзвони всех прямо сейчас, оплата поездки, разумеется, за мой счет, тариф всем предложи в десятикратном размере. Нет. Не всем. Заднеприводный и беспонтовая мозгоправка обойдутся пятикратным. Еще и спасибо скажут. Организуй всем билеты и лучшие номера в «ГришА», кроме…

– Я понял, мэм, кроме… кхм… гостей со стороны мисс Джессики.

– Правильно. Обед тоже закажи в «ГришА», только лучше в ресторане «Пульса Фондюстаб». Завтра будет много разговоров, к ним лучше всего подойдут фондю и раклет. Вино на твой вкус, я ему полностью доверяю. И прости, что занимаю тебя такой ерундой в этот праздничный день. И ночь.

– Рад быть вам полезным… мэм.

Мне послышалась эта легкая запинка? Или она имела место быть? А вот этот вот взгляд Алекс, украдкой брошенный на Ника на фразе про день и ночь, тоже показался?

– Макс, теперь с тобой. Тебе это твое джентльменство поперек горла не стоит еще?

– Алекс, ни о каком…

– Присядь, малыш. – Алекс уселась напротив камина и махнула рукой на соседнее кресло в приглашающем жесте. – Ты можешь мне не верить, но я прекрасно понимаю твое состояние. Точно так же, как и ты, я чувствую свою вину перед Джесс. Только мои чувства старше твоих лет на двадцать. И все эти годы я позволяла им управлять большей частью реакций на поступки моей дочери. Перед которой я, конечно, виновата. Но не в той мере, в какой она пытается это выставить всему миру. Твоя вина перед ней вообще ничтожна, я бы даже сказала, что эту вину придумала сама Джесс, и по непонятной мне причине она умудрилась сделать так, что ты поверил в существование этой своей вины. Я тебе с месяц назад пообещала больше не возвращаться к этой теме, но, наверное, нарушу это обещание. Я сейчас кое-что скажу тебе, мой золотой, ты только не обижайся, ладно? Если бы не я, Джесс сплющила бы твои яйца в отбивную, манипулируя детьми и твоим чувством ответственности за них. При этом она бы с помощью банды адвокатов за твои же деньги через какое-то время оставила бы тебя с голым задом, разбитым сердцем и вытра… пардон, выпитыми досуха мозгами. Скажи мне спасибо за то, что вы уже разведены, и заранее поцелуй меня в мой старый зад за то, что я официально сделаю завтра.

– Алекс, мне ее жаль.

– Мне тоже, мой мальчик. Мне тоже. Она потеряла, вернее, уверила себя в том, что потеряла мою любовь. И с тех пор дико боится потерять любовь всех тех, на кого падает ее глаз. Сперва он упал на тебя. Теперь она не отрывает глаз от своих детей, безумно опасаясь потерять и их. Но это неизбежно. Любить – не значит обладать безраздельно. Любить – это прощать, наблюдать, не вмешиваться, разрешать совершать ошибки и накапливать свой опыт, любить – это отпускать, ждать, верить и жертвовать собой ради любимого. Я очень надеюсь, что когда-нибудь, возможно, Джесс дорастет и до этого понимания. Но мне придется ей помочь. Ей будет больно. Но лучше быстро и больно, чем долго, мучительно и причиняя страдания близким окружающим. К тому же… – Алекс покачала головой, уставившись в мерцающий в камине огонь, – лучше я проконтролирую все сейчас. Пока есть время. Кстати о времени! Я же не позвонила дочери.