Невозвратный билет

Когда Светлана Петровна, Настина мама, упала на улице и сломала ногу, Настя привезла ее из больницы в свою квартиру. Бедная Светлана Петровна научилась так ловко и быстро скакать на костылях, как на двух ногах не бегала. С тремя внуками и не на такое будешь способен. Когда Светлана Петровна сбежала домой, Настя приезжала, привозила продукты и лекарства. Дети же в это время мучили бабушку и разносили ее квартиру – Настя перевезла туда часть игрушек, чтобы детям было чем заняться, пока она наводит порядок и варит суп… Я приехала забрать Марусю и отвезти ее на танцы. И в тот момент, когда стояла в коридоре, поняла, что квартира Светланы Петровны изменилась. Не потому, что повсюду были разбросаны игрушки, а диван разворочен – дети выстроили из подушек тоннель. А потому, что в квартире по-другому пахло: детьми, куриным супом, рыбными котлетами, а не старостью – хлоркой, лекарствами, тоской, вдруг накатывающей ни с того, ни с сего. Отчаянно пахло любимыми духами Светланы Петровны, которые решила «попробовать» Кира. Пахло использованными памперсами – Кирюша плохо среагировал на прикорм в виде брокколи и кабачков. И в этом всем был запах будущего, продолжающейся жизни.

В той съемной квартире мне начали сниться кошмары. Спать я стала на кухне. Соседи, как оказалось, докладывали хозяйке, что я делаю и в какое время. Доложили и про то, что свет горит на кухне, а в спальне нет. Но подтвердили – живу тихо, песни не пою, никого в квартиру не вожу.

– Почему на кухне свет по ночам жжешь? – спросила Майя Александровна, придя с проверкой. Я выкладывала ей оплаченные квитанции за свет, воду и телевизионную антенну.

– Не могу спать на той кровати, – призналась я.

– Чего так? – удивилась Майя Александровна. – Мой дед покойный на ней спал и не жаловался.

– Ваш дедушка? – не поняла я.

– Да муж мой!

– А отчего он умер?

– Так от жизни и помер. Я утром к нему зашла, а он уже того. Окочурился. – Майя Александровна рассказывала это так же буднично, будто про капусту, которую собиралась купить и потушить на ужин.

– На той кровати умер? – уточнила я, хотя уже знала ответ.

– А на какой еще? – удивилась Майя Александровна вопросу.

– И вы ее не выбросили? – Мне стало нехорошо.

– Вот еще! Зачем выбрасывать-то? Нормальная кровать. Сетка прочная. Сейчас такие не делают. Все на соплях. Еле держится. Вон я тумбочку купила, разорилась, так дверца через год и отвалилась. А ты чего? Нежная, что ли? Или брезгливая? Так деда-то быстро забрали. Не успел провонять. А матрац я перевернула на другую сторону, не переживай.

– А моя мама знает? – У меня стучали зубы.

– Про что? Про кровать? Конечно. Сразу предупредила. Мол, кровать менять не буду.

– Но вы же говорили, что вам деньги на лекарства нужны. Для него. Поэтому и квартиру сдаете.

– И что? Ты деньги в чужих карманах не считай. Свои сначала заработай. Я на тебя посмотрю, как ты врать будешь, когда копейка лишняя понадобится, – хмыкнула Майя Александровна.

Едва дождавшись ухода хозяйки, я позвонила маме. Та долго не подходила к телефону. Я звонила снова и снова. Наконец она взяла трубку.

– И чего ты трезвонишь? Случилось что? – спросила мама слегка раздраженно. Было не похоже, что она волновалась за меня.

– Ты знала, что здесь был покойник, и все равно меня заселила? Сама живи и спи на той кровати. Я возвращаюсь, – прокричала я в истерике.

– И что такого? Да ты хоть представляешь, с каким трудом я нашла квартиру? Никто не хочет пускать к себе такую, как ты!

– Какую? – опешила я.

– Такую. Тебе еще восемнадцати нет. Неизвестно, что ты завтра выкинешь. Может, компании будешь собирать или парней водить. Или вообще на наркоту подсядешь.

– У меня нет ни компаний, ни парней, и на наркоту я не подсяду. – Я не понимала, почему мама так плохо обо мне думает. Неужели она совсем меня не знает?

– Ой, да что такого особенного случилось? Мало ли кто где умер? Не нравится на кровати, спи на полу.

– Нет, я возвращаюсь.

– Ты не можешь вернуться. Я не одна.

Я положила трубку. Все опять повторялось. Мама завела очередного любовника, а я ей мешала. На следующий день позвонила снова и потребовала привезти матрас. Срочно. И новое постельное белье.

– Какая ты все-таки капризная. И эгоистка. Только о себе и думаешь, – ответила мама, но привезла и матрас, и белье.

Сколько бы еще я прожила в той квартире, неизвестно. Да, я привыкла к пьяным компаниям в загаженном подъезде, скандалам соседей сверху и кошатнице снизу. От ее квартиры шла такая вонь, что даже бомжи иногда не выдерживали и сбегали в соседний подъезд. Я знала, что Майя Александровна приходит в мое отсутствие и просматривает мои вещи, мусорное ведро. Что она хотела найти? Пустую бутылку, сигареты? Мне было все равно. Нет, она пыталась что-то сказать про матрас, но быстро замолчала.

– Не волнуйтесь, я вам его оставлю, когда съеду. И постельное белье тоже.