Незабудка

А ведь и правда, зачем куда-то идти? Здесь тепло, спокойно, да и голодать, судя по первому проведённому дню, она не будет. Может, её долг и заключается в том, чтобы жить в волшебном лесу и помогать его обитателям? Словно в ответ на её вопрос на ветвях ближайшего дуба послышалось тревожное воркование горлицы. Ну конечно, сплетённое из нескольких прутиков гнездо опасно пошатывалось и грозило вот-вот развалиться. Как бы это ни выглядело глупо, но Нариша набрала на земле сухой травы и мелких веточек, полезла с ними на тот самый дуб и, заботливо отодвинув три пёстрых яичка, стала укреплять гнездо. Вниз она спустилась, пусть и слегка посмеиваясь над своей наивностью, но зато с чувством выполненного долга. И хорошо, что никто не видел, как взрослая женщина лезла по дереву, чтобы подлатать птичье гнездо. Да, совершенно точно, её долг заключается в том, чтобы помогать лесным обитателям. Чем же иначе объяснить то, что только за один день ей встретились три выпавших из гнезда птенца, защемившая лапу в треснувшем пне лиса, пара оленей, сцепившихся ветвистыми рогами, да так, что она еле-еле их распутала, за что ещё и получила увесистый удар копытом по руке.

Ночь она собиралась провести на той же поляне. Вода рядом, щедрая заводь полна рыбы, а кудлатая ель гостеприимно позволила спать под своими ветвями. По дороге Нариша раздумывала над тем, как раздобыть огонь, но вопрос решился сам собой. С поляны приветливо тянуло дымком, а около разожжённого костерка её уже поджидал Егор.

– Где тебя носит? – вместо приветствия проворчал он. – Рыба скоро уже спать уляжется!

– И тебе добрый вечер, Егор, – ответила Нариша и, положив у костра свёрнутый кульком лист лопуха с собранными в него орехами, отправилась за рыбой.

– А скажи–ка мне, Егор, – обратилась к сотрапезнику Нариша после того, как с ужином было покончено, – случайно ли мне сегодня встретилось столько зверушек в беде?

– Помогла? – деловито спросил хозяин леса, задумчиво поглядывая на рыбу, оставленную на завтра.

– Помогла, как не помочь, если это в моих силах.

– Вот и хорошо! – Егор всё же стянул ещё одну рыбёшку.

– Егор, ты не ответил на мой вопрос! Если ты – Хозяин леса, то должен точно знать, зачем я здесь!

– Зачем, зачем, – ответил леший, доев рыбу, – сама, девка, видишь, не справляюсь я со всем, помощь нужна мне, вот и привели мне лесные тропки помощницу. Стар, знать, стал я.

– Это ты-то стар? Да по виду ты не старше меня! – Егор и Нариша и вправду выглядели ровесниками.

– А хоть бы и так. Оно ж как получается, на сколько годочков себя ощущаешь, столько, знать, и есть тебе. Ох, девка, помолодел я с тобой, кхе-кхе! – лесовик игриво поправил бороду.

– Всё смеёшься, Егор. Какая я тебе девка? Видишь же, что не так уж и молодо моё тело.

– А хоть бы даже и не молодо, я тоже далеко не мальчишка, не это же для нас главное. Главное что?

– Что? – Нариша ожидаемо вскинула глаза на собеседника.

– Главное, – Егор поднял вверх указательный палец, – чтобы душа была молода! Как у тебя с душой?

– Как с душой? – ведьма задумалась.

А, действительно, как у неё с душой? Совсем без души нельзя. Когда душа уходит за грань, тело погибает. Рождается младенец, и у него уже есть душа. Растёт человечек – взрослеет душа. Бывает, что тело старится раньше души, а бывает и наоборот – тело молодо, а душа уже дряхлая. Можно сказать, что у неё дряхлая душа? Или же она просто замёрзла?

– Я не знаю, как у меня с душой, – после долгой паузы ответила Нариша. – Я не знаю, молода ли она, а может, уже готовится покинуть это тело. Она… как будто долго-долго мёрзла и ждёт солнца. Ты не находишь ничего странного в том, что уже который день нет солнца?

– Да весь день сегодня светило, – хмыкнул Егор.

– Да? Значит, всё же дело во мне, – грустно признала очевидное Нариша. – Даже солнце не хочет меня видеть.

– А ты оставайся в лесу! – предложил собеседник. – Помощь от тебя лесу толковая идёт, рыбку, опять же, отменно ловишь.

– А то я сама без твоей помощи смогу отсюда выбраться, – посетовала Нариша.

– Сможешь. Как будешь готова к жизни, так и сможешь, – произнёс загадочные слова леший, прозванный Егором.

***

Так и потекла жизнь Нариши – тихо и спокойно. Днём она помогала лесным обитателям, почти каждый вечер приходил к облюбованной полянке леший, и неиссякаемая заводь снабжала их рыбой. Пока добыча готовилась, они вели долгие неспешные разговоры ни о чём и обо всём сразу. И так легко становилось на душе после тех разговоров, как будто доставал Егор саму душу своей собеседницы из ледяного плена и постепенно отогревал её своей нехитрой житейской мудростью. Где-то далеко весна сменила зиму, а лето весну. И лишь в волшебном лесу всегда царствовало вечное лето. Может, в этом и заключается счастье? Но почему же тогда по утрам, когда туман покидает облюбованные за ночь низины, становится так тоскливо, и каждый раз замирает сердце в ожидании того, что сегодня непременно покажется солнце и растопит лёд, что сковал её душу и память.