Нездешний (трилогия)

— На что вы, собственно, намекаете? — вмешался Арик.

— По-моему, это очевидно. Мой клиент, как вам отлично известно, не имеет к этой бойне никакого отношения. Ему незачем было убивать герцога, а если бы и было зачем, демоны ему для этого не понадобились бы. Поэтому оставьте ваши глупые игры. Мне нет дела до того, кто правит этой страной и кто вызывает демонов. Всё это меня совершенно не интересует. Я купец и интересуюсь только коммерцией.

— Хорошо, Мадзе Чау, — сказал Элдикар, — не будем пока говорить о вине и невиновности. Но нам нужно найти Серого Человека, поэтому мы попросим вас рассказать всё, что вы о нём знаете.

— Мои клиенты требуют от меня определённой скромности, и я не распространяю сплетни о них.

— Мне кажется, вы не понимаете всей опасности своего положения, сударь. — Голос Элдикара звучал сурово. — Серый Человек — наш враг и должен быть найден. Чем больше мы узнаем о нём, тем легче будет для нас эта задача. И лучше вам говорить откровенно, если не хотите, чтобы мы тянули из вас каждое слово. Поверьте — мне вполне по силам вырвать из вас нужные сведения вместе со стонами боли. — Элдикар с улыбкой откинулся на спинку стула. — Но я не стану пока прибегать к таким способам, а посоветую вам подумать хорошенько и сделаться моим другом.

— Дружба — вещь драгоценная, — сказал Мадзе.

— Вы старый человек и близки к могиле. Хотите снова стать молодым?

— Кто же не хочет?

— Тогда я покажу вам кое-что, в качестве доброй воли.

Элдикар поднял руку, и от его пальцев отделился шар из мерцающего голубого дыма, с кулак величиной. Проплыв по воздуху, дым влился в ноздри и рот испуганного Лю. Капитан упал на колени, задыхаясь. Голубой дым, исторгнутый его лёгкими, поплыл к Мадзе Чау. Старик попытался задержать дыхание, но дым обволакивал лицо, и в конце концов он вдохнул. Что-то вроде щекотки пробежало по его телу, и сердце забилось быстрее, а мускулы набухли новой жизнью. Энергия ключом вскипела внутри, и он снова почувствовал себя сильным. Зрение улучшилось — он давно уже не видел с такой чёткостью. Мадзе взглянул на Лю. Тот уже поднялся на ноги. Тёмные волосы юноши тронула на висках седина.

— Что вы чувствуете, Мадзе Чау? — спросил Элдикар.

— Я чувствую себя прекрасно, — сухо ответил купец. — Однако простая вежливость требовала бы спросить моего капитана, согласен ли он пожертвовать частью своей молодости.

— Я подарил тебе двадцать лет, купец, и могу подарить ещё двадцать. Ты снова станешь мужчиной и сможешь пользоваться своим богатством так, как не мог уже несколько десятков лет. Ну что, хочешь теперь быть моим другом?

Мадзе сделал глубокий вдох.

— Мой клиент — единственный в своём роде маг. Одни люди одарены талантом живописца или скульптора, другие способны выращивать цветы в любом климате. Ты, очевидно, посвящён в тайные науки. Мой клиент наделён единственным, но страшным даром. Он убийца. В своей долгой и до сих пор чрезвычайно бедной событиями жизни я ни разу не встречал равных ему. Он сражался с демонами, магами и оборотнями — однако, как видите, всё ещё жив. — Губы Мадзе Чау тронула улыбка. — Впрочем, я полагаю, что всё это вы уже знаете. Он должен был погибнуть во время вашей бойни, но не погиб. Теперь вы думаете, что охотитесь за ним. Это иллюзия. Он сам охотится за вами. Вы все уже мертвецы, и мне нет надобности дружить с мертвецами.

Элдикар долго молча смотрел на него и наконец произнёс:

— Пора изведать боль, Мадзе Чау. — С этими словами он указал пальцем на Лю. Кинжал офицера вылетел из ножен, взвился вверх и вонзился Лю в правый глаз. Он упал, не издав ни звука.

Мадзе, сложив руки на коленях, молча смотрел на приближающихся к нему стражников.

Трёхмечный отступил от каменной двери, но Железнорукий продолжал молотить в неё рукоятью своего меча.

— Хватит, — сказал ему Трёхмечный. — Всё равно без толку.

— Как же они-то тогда прошли?

— Не знаю. Но мы осмотрели весь холм, и это единственный выход. Будем ждать.

Они спустились к остальным. Шаговитый сидел у входа в пещеру, Четвёртый — рядом с ним. Двое из четвёрки Острого Когтя стояли в стороне. Трёхмечный подозвал их. Оба недавно вышли из питомника. Острый Коготь, выбрав их для такого задания, поступил глупо, но вполне предсказуемо. Он любил поражать, а щенков из питомника поразить легче, чем опытных воинов.

— Расскажите мне об этом бое, — велел Трёхмечный, и один из юнцов начал:

— Острый Коготь приказал нам оставаться позади, пока он не разделается с меченосцем, и стал драться с тем, кто носит волчью шкуру. Всё произошло очень быстро. Человек двигался, как криаз-нор. Потом Острый Коготь упал. Тогда Шестой напал на второго человека, и тот убил Шестого.

— А вы, значит, удрали?

— Да, командир.

Трёхмечный, отступив немного назад, обнажил один из клинков и с быстротой молнии обезглавил рассказчика. Второй попытался убежать, но Трёхмечный тут же догнал его и рубанул по шее.

— Свежее мясо, — сказал он, вернувшись к Железнорукому. — Только сердца выкинь. Не хочу, чтобы кровь трусов струилась в моих жилах.

В этот миг земля заколебалась, и Трёхмечный едва устоял на ногах.