Нездешний (трилогия)

Вернувшись в своё получеловеческое тело, Устарте ощутила, что стала другой. Испытывая тошноту и головокружение, она уселась на полу среди учинённого тигрицей разгрома, и ей внезапно открылись мысли всех живых существ в стенах тюрьмы — всё сразу. От потрясения она закричала, но не услышала собственного крика. Ей казалось, что голова у неё вот-вот лопнет. Борясь с паникой, она попыталась сосредоточиться и отгородить часть своего разума от рёва чужих мыслей. Но самые мощные из них, порождённые нестерпимой болью, проникали сквозь все её заслоны.

Эти мысли исходили от Приала, на котором проводили опыт двое помощников Дерёша Карани.

Кипучая, вулканическая ярость волной поднялась в Устарте. Встав с пола, она сосредоточилась на этих людях. Воздух вокруг неё заколебался, и она увидела, что стоит рядом с мучителями в одной из операционных на другом конце тюрьмы. Первому она разорвала когтями горло. Второй хотел убежать, но она прыгнула ему на спину, повалила, и он разбил себе голову о каменный пол.

Устарте освободила Приала.

«Откуда ты взялась… — прошептал он, — из воздуха?» — Его шерсть была в крови, и из тела ещё торчали какие-то инструменты. Устарте осторожно убрала их.

«Сейчас мы уйдём отсюда», — сказала она. — «Значит, время пришло?» — «Да».

Закрыв глаза, она послала сообщение всем смешанным, содержащимся в этой тюрьме, и пропала.

Жилище Дерёша Карани оказалось пустым, и она вспомнила, что он уехал в город на Совет Семерых. Дерёш намеревался открыть Врата и вторгнуться в тот мир, который некогда изгнал куан-хадорцев из своих пределов.

Со двора слышались человеческие вопли и треск дерева. В окно Устарте увидела кишащих на ристалище смешанных. Стража в ужасе разбегалась, но далеко уйти не удалось никому.

Час спустя Устарте вывела сто семьдесят узников на лесистый горный склон.

«Они будут охотиться за нами, — сказал Приал. — Нам некуда идти».

Его слова оправдались через несколько дней, когда лес наводнили криаз-норы и собаки-ищейки.

Беглецы отважно сражались и до поры до времени даже одерживали небольшие победы. Но постепенно их, сильно поредевших, начали теснить всё выше в горы. Одни из них стали добровольно уходить к самым вершинам, в снега, других Устарте, разбив на отряды, посылала в разведку на юг и восток. Она наказывала им избегать людей, ибо их самих лишили человеческого облика.

И вот настало последнее утро, когда несколько сотен криаз-норов двинулись в гору, к их лагерю. Устарте собрала вокруг себя оставшихся двадцать узников.

«Держитесь рядом, — сказала она им, — и следуйте за мной». Всей силой своего воображения она вызвала перед собой Врата в другой мир, которые видела прежде в мыслях Дерёша Карани.

Воздух заколебался. Устарте простёрла руки и крикнула: «Пошли!» В тот самый миг, когда криаз-норы ворвались в лагерь, вокруг неё вспыхнула яркая радуга, и Устарте очутилась на зелёной поляне в тени высоких скал. Солнце ярко сияло на голубом небе, и только девять спутников остались при ней. Тут же стояли поражённые криаз-норы. В скале перед ними была вырублена огромная арка. Камень внутри неё светился, и по нему пробегала голубая рябь. Криаз-норы бросились на них. Устарте прыгнула в проём, а с ней Приал, Мениас, Корвидал и Шетца, молодая девушка с чешуйчатой, как у ящерицы, кожей. Остальные приняли на себя удар криаз-норов.

Вытянув руки, Устарте призвала на помощь всю свою силу. Скала перед ней на миг расступилась, и в ней показались освещённые луной руины. В этот единственный миг им и удалось проскочить.

Скала позади них сомкнулась снова.

Шетца упала, и Устарте увидела, что в спине у неё торчит нож. Вытащив его, Устарте прикрыла руками рану девушки и залечила её. Сердце Шетцы больше не билось, но Устарте усилием воли заставила её кровь струиться по жилам.

Шетца открыла глаза и прошелестела: «Я думала, меня убили. Но боли нет. Теперь мы в безопасности?» — «Да». — Устарте пощупала ей пульс, но пульса не было. Шетца, в сущности, была уже мертва, и только магия поддерживала в ней кровообращение.

Вдали мерцало озеро, и беглецы пошли к нему. Корвидал и Шетца стали купаться. Девушка резвилась в воде, как дельфин, и со смехом вышла на берег. Она обрызгала Мениаса, он схватил её, и оба плюхнулись обратно в воду.

Приал сел рядом с Устарте. «Может, ещё кому-нибудь удалось пройти», — сказал он.

Устарте, не отвечая, смотрела на Шетцу. «Я не знал, что ты ещё и целительница», — сказал Приал. — «Никакая я не целительница. Шетца умирает. У неё пробито сердце». — «Но она плавает как ни в чём не бывало». — «Когда магия иссякнет, она умрёт. Через несколько часов, через сутки — не знаю». — «О Великая! За что мы прокляты? Мы совершили какое-то зло в прошлой жизни?»