Нежить и Егор Берендеевич

Вылез отважный воин Берендей и поволок волчью шкуру к своей хате. Затеял во дворе костер и кинул в него шкуру Волколака. А пока шкура горела, выли волки в лесу, да Добрана Радеевна ревела в хате от горя, думала, её муженёк того: рехнулся, сам волколачил, а теперича свою шкуру решил сжечь. Это он так пошутил, когда жена на треск костра выбежала. Ляпнул не подумавши старый дурак! Да к тому же и обедать с женой отказался — поплелся на обед к колдуну. Постучался, заходит и говорит:

— А плесни-ка мне, Апанасий, супчика куриного!

— Нет у меня никакого супа, иди прочь старый ведьмак!

— Хм, в ведьмаках никогда не хаживал, но видимо придётся, пришло моё время! — удивился сам себе Егор и полез шерстить котелки на печи.

Нашёл котёл с супом, налил сам себе, сел за стол, ест, причмокивает, прикрякивает, то по-петушиному кричит, то квохчет. Сел подле него ведун и спрашивает устало:

— Ну чего тебе?

Облизал Егор ложку и говорит:

— Так шкуру твою я того, сжёг. Народу не скажу ничего, не боись. Ты мне, морда окаянная одно поведай: не бесконечно же ты курятиной баловаться собрался, народ всё равно б тебя изловил рано или поздно!

Заплакал тут дедушка Апанасий, жалким стал, маленьким:

— Спасибо тебе, Егор Берендеевич, от злой напасти ты меня избавил. Дык не сам я, а злая Ведьминка меня в оборотня превратила, отомстила мне, проклятая, за свои мухоморы!

Удивился Егор:

— Какие мухоморы?

— Они самые. Вырвал я вокруг её хаты усе мухоморчики себе на зелье, коим сельчан наших поил да от хвори малых деток малых вылечивал.

— Вот знал я всегда, что у тебя, Апанас, гнилая душа — так на воровство хозяина и толкает, так и толкает! В лесу мухоморов мало что ли? Али ведьминские слаще были?

Ну как бы то ни было, а с этих пор стал дед Егор часто хаживать к ведуну, тот его зелья учил варить, да разным колдовским наукам обучал. А куда Берендею деваться то? Колдуны Берендеи и есть колдуны Берендеи. От судьбы не уйдёшь!

Спи, Егорка,

вот такая долька

у тебя, у старого!

Хай её, не хай её.

Волколак, волкодлак — человек-оборотень, принимающий образ волка и воет, но сохраняет разум. Суставы на задних лапах у Волколака повернуты вперед, как у человека, у него человеческие следы, тень и отражение, человеческий запах и глаза. Волколаки крупнее, сильнее и неуязвимей обычных волков, их не берут обычные пули. Колдуны для обращения прочитывали заклинание и перепрыгивали через некий магический объект. Для обратного превращения нужно совершить те же действия в обратном порядке. Есть люди, которые периодически превращаются в оборотня в наказание за грехи (свои или родительские). Превращение происходит по ночам или в определенное время года. Такие Волколаки не контролируют своё поведение в волчьем облике и нападают на скот и людей, даже на близких. Колдун или ведьма могут превратить человека в волка из мести, накинув на него заговоренную волчью шкуру, обвязав поясом и т. д. Невольные Волколаки страдают от страха и отчаяния, скучают по человеческой жизни и не смешиваются с волками. Они не едят падали и сырого мяса, перебиваясь подножным кормом и украденной у людей едой. Волколаками могли стать дети женщины, забеременевшей от волка, а также двоедушники (существа с двумя душами и сердцами), проклятые родителями дети. Волколаки рождаются ногами вперёд.

Дед Егор и дух Пасечник

Надумал Егор Берендеевич на старости лет пасеку в лесу поставить, пчёлок завести, медок качать, внуков сладеньким побаловать. Ну, думать — одно, поставить — другое, а вот только кто охранять ее будет? Надо Пасечника звать — нежить дикую, злого духа.

— Да не, доброго!

— А кто тебе сказал, что он добрый?

— Коль охраняет, значит, добрый.

— А тот дух взамен людскую душу разве не требует?

— Требует. Но он ни бог и ни чёрт. А толку с его треба? Пустое всё!