Нежность по принуждению

Я обхожу его, встаю за спиной и на автомате вновь затягиваю на его шее ременную петлю. Родион не сопротивляется, а только трясется всем телом. Его щегольской костюмчик пропитался потом и кровью, а лицо распухло от случайных ударов. Ему повезло, что я лупцевал не пряжкой.

Жестко сдавливаю его шею и приказываю:

— Проси у нее прощения.

Арина ревет и обнимает обнаженные плечи дрожащими руками, а эта мразь хрипит, но упрямится.

— Я сказал, проси прощения, иначе придушу! — ору я.

— Прости, — шамкает он, брызжа кровавой слюной.

— У нее есть имя, — чуть придушиваю его петлей. — И ты его знаешь. Она не твоя Сабмиссив. Не вещь. Ты посягнул на мою любимую женщину.

— Прости, Арина, — шипит Родион, скалясь.

— Ты прощаешь эту падаль, Ариша? — требую я у нее ответа.

— Да, — кивает она, взглядом умоляя меня остановиться.

— Она прощает, а я — нет, — реву я, дернув петлю, поднимаю его на ноги и тащу к двери. — Лучше тебе теперь постоянно оглядываться по сторонам, сука. Еще раз увижу тебя рядом с ней, убью. Понял?

— Да, — хрипит он, скребя ремень пальцами.

Я открываю дверь и вышвыриваю этот кусок мусора из своего дома.

Оглядываюсь. Арина медленно оседает на пол, соскальзывая по колонне. Я, не чувствуя под собой ног, бросаюсь к ней. Срываю с себя пиджак, укутываю Аришу им и прижимаю к себе.

— Он что-то с тобой сделал? — шепчу я севшим голосом. — «Скорую» вызвать?

— Нет, нет, — ее голос хрипит, а мольбы такие жалостливые, что у меня внутри все сжимается до размеров игольного ушка. — Я буду в порядке, ты только не уходи.

Она судорожно хватает меня за руки, сминая дрожащими пальцами рукава моего пиджака. Я тяжело плюхаюсь на пол рядом с Ариной и бережно, словно ребенка или хрупкую куклу, прижимаю к себе.

Я готов реветь от собственной беспомощности. Меня опять не было рядом, когда она во мне так нуждалась. Почему Арина не хочет показываться врачам? Боится, что я узнаю, что он с ней сделал? Внутри я становлюсь куском промороженного фарша.

— Он успел тебя обидеть? — выдыхаю ужасающий вопрос, и сам пугаюсь того, как замогильно звучит мой голос.

С минуту она просто смотрит на меня, пытаясь уловить смысл моего туманного вопроса. Аришино молчание убийственно. Я жду. Каждая секунда — удар острым ножом.

— Он не успел, — она мотает головой, до боли впиваясь ногтями в мои запястья. — Я ударила его вазой и побежала к лестнице. А потом… — она захлебывается рыданиями, — …потом он побежал за мной…а я упала и ударилась о ступеньки.

— Прости меня, — ком в горле мешает мне нормально говорить, и я пытаюсь нивелировать скупость слов прикосновениями: я глажу ее по спутанным, покрытым коркой запекшейся крови волосам и мокрым щекам. — Ты такая храбрая, Арина. Прости. Это все моя вина. Скажи мне, что я могу для тебя сделать?

— Я очень хочу смыть его с себя, — просит плаксиво, прижавшись ко мне и уткнувшись носом в плечо. — И пообещай, что будешь со мной.

— Обещаю, малышка, что буду с тобой, — целую Арину в макушку и поднимаюсь вместе с ней на руках. — Сейчас я приготовлю тебе ванну. Ты только скажи мне, если закружится голова или затошнит. Хорошо?

— Я в порядке, — шепчет сквозь всхлипы.

Я медленно поднимаюсь с ней по лестнице. Моя малышка хнычет и все теснее прижимается к моей груди. Как величайшую драгоценность вношу ее в свою спальню, а потом и в ванную. Пускаю воду в черную, гладкую, как полированный камень, джакузи.

Я ставлю Арину на ноги, и она, чтобы не упасть вцепляется одной рукой в мой локоть, а другой — в край раковины. Снимаю с нее лохмотья, оставшиеся от платья, и вздыхаю с облегчением — на белые трусики тоже попала кровь, но они на месте.

Я прохожу пальцами каждый сантиметр ее тела, подмечаю каждую ранку, царапину и ссадину. Кожа под коленями сбита так сильно, что на свежих ранах все еще поблескивает невысохшая сукровица. По центру спины, начинаясь от лопаток и заканчиваясь над копчиком, тянутся длинные ссадины. На затылке запутались в побуревших розовых волосах кровяные сгустки.

Я помогаю ей залезть в ванну и сесть. Придерживая Аришу одной рукой, другой я достаю из кармана телефон и быстро набиваю Дену сообщение: «Ты мне нужен. Прямо сейчас. Срочно. Цена неважна».

Денчик любит роскошную жизнь, но слегка ее не тянет — вот и оказывает тем, кто способен много и хорошо платить, всяческие услуги. Аборты, восстановление девственности, приведение в божеский вид после нарко и алко трипов, а также откачивание Сабочек после особо жестких сессий, которые заканчиваются травмами, рассечениями, разрывами и прочей жестью. Добро пожаловать в темный мир БДСМ в очень светских кругах.

Иногда у меня в голове не укладывается, что такой, как Родион может сотворить с девчонкой, оказавшейся в его власти. Он накачивает Саб веществами, ломает им психику, калечит тела — такие у этой сволочи развлечения.

Ответ приходит быстро: «Уже лечу. Буду через час. Готовься платить, Рус».

— Я сейчас помоюсь, накрашусь, и мы можем ехать, — бормочет Арина, которая сидит, обняв свои колени руками, и трясется.

— Что ты! Какой ужин, крошка моя? — я дотрагиваюсь до ее плеча, и Рыжик вздрагивает. — Я его отменю.