Незначительное (ЛП)

  В «Партридже» было достаточно народу, чтобы все места были заняты, в обоих барах стояли группы, а случайный одинокий пьющий держал обеими руками свою пинту коктейля. Это было предложение Вивьен, паб, который она знала и иногда посещала, тот, который долгое время был фаворитом Резника, один из немногих, где все попытки разговора не терялись в караоке и дискотеке. Они нашли место у задней стены между группой студентов для взрослых, практикующих испанский язык. Как вы могли попросить пинту майлда и пачку чипсов с сыром и луком в Мадриде? — и обычный сбор из поли, носить пальто Oxfam и ныть о стоимости компакт-дисков и о том, как трудно было прилично разозлиться на грант.

  «Раньше я вела занятия за углом, — сказала Вивьен.

  — Канадские исследования?

  "Не совсем. Женщины и утопия. Или это были утопии? Я не могу вспомнить.

  На ней была зеленая вельветовая юбка и ржаво-коричневый свитер с круглым вырезом; легкое хлопчатобумажное пальто свисало с ее плеч. Она удивила Резника, который почти пошел вперед и заказал сухое белое вино, попросив водку и тоник.

  — Значит, вы там больше не работаете?

  Она покачала головой. «Я просто подрабатывал. Работал в университете неполный рабочий день и ждал, пока кто-нибудь уйдет или умрет».

  Резник улыбнулся. — У меня есть сержант, который немного похож на него.

  Вивьен выпила еще немного водки. «Я сожалею о сегодняшнем дне. Вот почему я хотел тебя увидеть. Принести извинения."

  "Нет нужды."

  "Ты злился."

  "Я был разочарован."

  — Думаешь, это он? Я имею в виду, ты думаешь, он виноват в том, что случилось с девушкой?

  "ВОЗ?"

  "Номер три."

  Немного пива Резника пролилось на его руку и начало капать на пол. — Ты узнал его.

  "Нет. Я этого не сделал. Не совсем. Иначе я бы сказал».

  — Тогда что ты имел в виду, номер три?

  «Ну…» еще водки, «… он был тем, кто был похож на человека, которого я видел больше всего, в этом нет сомнений».

  — Тогда я не понимаю, почему…

  «Да, вы знаете. Я должен был быть позитивным. Я должен был быть готов идти в суд…»

  "Не обязательно."

  — Но вполне возможно. И сказать под присягой, что это был человек. Какая польза, если все, что я мог сказать, было хорошо, я думаю, что это было или могло бы быть?»

  Резник вздохнул и отпил пива. Слева от него одна из компании достала свои снимки Барселоны и раздавала их по кругу.

  — Ты мне сейчас рассказываешь.

  "Это другое."

  "Это?"

  — Вы арестуете его из-за того, что я вам сейчас говорю?

  "Возможно нет."

  — А если бы я выбрал его сегодня днем?

  Резник посмотрел через комнату. "Более чем вероятно."

  Вивьен осушила свой стакан. «Кроме того, — сказала она, — это не совсем справедливая система».

  «Почему бы и нет?»

  «Сегодня днем ​​с этого человека выступил пот, он был напуган до полусмерти. Никому из остальных не было ничего, кроме скуки».

  Резник допил пиво. "Другой?" — сказал он, ожидая, что она скажет «нет». Но она протянула ему свой стакан и позволила ему пройти к бару, чтобы купить второй стакан. Может быть, это одна из особенностей женщин и утопий? Мужчины, ожидающие их по рукам и ногам, всегда срываются, чтобы заплатить за выпивку.

  Ее квартира располагалась высоко в одном из огромных викторианских домов недалеко от центра города, слуховые окна торчали из-под пологого ската крыши. Главную комнату она выкрасила в белый цвет, высокие стены без украшений, за исключением картин размером не больше открытки, черно-белых фотографий или офортов, каждая из которых была вставлена ​​в рамку значительно большего размера.

  «Мои коллеги смеются надо мной, — сказала Вивьен. «Обвините меня в том, что я пытаюсь воссоздать Канаду прямо здесь, у себя дома».

  Резник был удивлен, когда она предложила ему зайти выпить кофе; Судя по выражению ее лица, она была почти так же удивлена, когда он согласился. Как оказалось, она не привезла свою машину. «Я думала, что смогу заставить тебя отвезти меня домой, — сказала она, — рано или поздно».

  Она включила музыку, женщина пела что-то классическое, но достаточно тихо, чтобы это не имело значения. Книг было меньше, чем ожидал Резник, и они были разбросаны полуаккуратными стопками по полу. Круглый стол под окном был завален стопками бумаг, фотокопий статей, журналов. Если не считать низкого двухместного дивана, здесь были только стулья из дерева и парусины, выкрашенные в черный цвет. Телевизор, если он и был, Резник предположил, что он в спальне; он задавался вопросом, была ли эта комната такой же строгой.

  Кофе приносили в высоких узких чашках, черных снаружи и белых внутри.

  «Молоко или сахар?»

  Резник покачал головой.

  Вивьен сидела напротив него на диване, засунув ноги под юбку. — Никого, к кому тебе следует спешить обратно? спросила она.

  Только коты, пропитанные жалостью к себе. — Нет, — сказал Резник.

  «Разве нет какой-то ужасающей статистики о количестве полицейских браков, которые заканчиваются разводом?»

  "Есть?"

  По резкости его голоса она поняла, что пошла по ложному следу, но отступление не было тактикой, к которой она привыкла. — Вы были женаты?

  "Давным давно."

  — Достаточно долго, чтобы иметь детей?