Незнакомец в зеркале

Он внимательно посмотрел на нее, кивнул, и Джилл неожиданно смутилась. Что она делает здесь, в этой убогой комнате, с этим незнакомым мужчиной?! Ответ был прост: Джилл чувствовала, как ей невыносимо одиноко. Она просто жаждала поговорить с кем-нибудь, почувствовать мужские руки на плечах, услышать слова участия и одобрения. Ей необходимо было узнать, что кто-то верит в нее. Джилл вспомнила о Дэвиде Кеньоне. Другая жизнь, другой мир. Но Господи, она все еще хотела Дэвида, и желание терзало ее, как физическая боль. Поэтому когда Ален снова обнял девушку, та закрыла глаза, и незнакомец вдруг стал Дэвидом. Именно поцелуи Дэвида горели на губах, Дэвид раздел ее, отнес на кровать, овладел ею…

Джилл провела с Аленом всю ночь, а через несколько дней тот переехал в ее маленькую квартирку.

С ним было легко и просто, как ни с кем на свете. Ален жил одним днем, совершенно не беспокоясь о том, что принесет завтра. Когда Джилл пыталась заставить его подумать о будущем, он говорил:

– Слушай, вспомни «Свидание в Самарре»! Чему суждено, то случится. Судьба всегда отыщет тебя, нечего самой надрываться.

После ухода Джилл Ален еще долго валялся в постели, а когда она возвращалась с работы, всегда заставала любовника в кресле, где тот читал или пил пиво. Денег в дом он не приносил.

– Ты идиотка, – увещевала Джилл одна из приятельниц. – Он живет с тобой, питается за твой счет, пьет твое виски. Избавься от него!

Но Джилл не слушала. Она впервые поняла Хэрриет, всех подруг, отчаянно цеплявшихся за нелюбимых мужчин только из страха грядущего одиночества.

Джилл потеряла работу. До Рождества осталось всего несколько дней, а денег почти не было. Но она должна, должна послать матери рождественский подарок.

Как ни странно, именно Ален предложил выход. Как-то он ушел из дома рано утром, не сказав, куда отправился, а вернувшись, объявил:

– Мы нашли работу!

– Какую?

– Сниматься, конечно! Ведь мы же актеры.

Джилл с внезапной надеждой уставилась на него.

– Ты серьезно?

– Еще бы! Встретил случайно одного приятеля, режиссера, – завтра начинает снимать. Обещал дать нам роли. Сотня баксов на двоих за день работы.

– Потрясающе! – обрадовалась Джилл. – Сто долларов! С такими деньгами можно купить матери хорошего английского сукна на зимнее пальто да еще останется на приличную кожаную сумку!

– Они еще не встали на ноги. Снимают в чьем-то гараже, пока не наберут денег на оборудование и аренду помещения.

– Что нам терять, – пожала плечами Джилл, – роль есть роль.

Гараж располагался на южной стороне Лос-Анджелеса, в ранее процветавшем, а теперь нищем районе.

Дверь открыл смуглый коротышка, схватив Алена за руку, он энергично кивнул:

– Рад, что смог прийти, дружище! Молодчага! – Потом взглянул на Джилл и оценивающе присвистнул: – Вот это девочка! Ну, приятель, ты даешь!!

– Джилл, это Питер Терральо, – представил Ален. – Джилл Касл.

– Здравствуйте, – пробормотала Джилл.

– Пит – режиссер, – пояснил Ален.

– Режиссер, продюсер, старший мойщик окон, все понемногу, заходите.

Он провел их через пустой гараж в коридор и дальше к квартирке, бывшей когда-то помещением для слуг и состоящей из двух небольших спален. Дверь в одну комнату была приоткрыта, слышались чьи-то голоса. Джилл подошла поближе, заглянула внутрь и застыла, не веря глазам. В центре комнаты стояла огромная кровать. На ней лежали четверо: негр, мексиканец и две девушки: черная и белая. Яркий юпитер освещал помещение. Одна из девушек нагнулась к мексиканцу, нежно провела языком по его пенису, взяла в рот, потом, задохнувшись, отстранилась:

– Ну-ка, петушок, не ленись, вставай!

Джилл почувствовала, что вот-вот потеряет сознание и, собрав все мужество, быстро повернулась и пошла обратно, но ноги подкосились.

Ален обнял ее, не давая упасть.

– Что с тобой?!

Но Джилл не могла говорить. Голова раскалывалась от боли, в живот будто вонзили сотню ножей.

– Подожди здесь, – велел Ален.

Он вернулся через минуту с пузырьком красных таблеток и бутылкой водки, вытряхнул две таблетки и протянул Джилл:

– Прими, сразу лучше станет.

Джилл сунула лекарство в рот, чувствуя, что виски сейчас лопнут.

– Запей водкой.

Девушка повиновалась.

– Теперь эту, – подал Ален еще одну таблетку.

Она машинально сделала так, как было велено, и отпила из бутылки.

– Тебе нужно прилечь, – кивнул Ален и повел Джилл в соседнюю спальню, где никого не было.

Двигаясь как во сне, Джилл легла на кровать. Таблетки начали действовать, девушке стало полегче, желчь, скопившаяся во рту, постепенно рассасывалась. Голова болела уже не так сильно. Ален принес очередную таблетку, и Джилл снова запила ее водкой. Как хорошо, что боль ушла, какое облегчение! Но Ален вел себя как-то странно, беспокойно дергался, суетливо ерзал.

– Сиди тихо! – велела Джилл.

– Сижу.

Джилл это почему-то показалось забавным, она громко рассмеялась, да так, что не могла остановиться. По щекам потекли слезы.

– Что… Что это за лекарство?

– От головной боли, крошка.

В комнату заглянул Терральо.

– Ну как? Все довольны?

– В-все дов-вольны, – промямлила Джилл.

Терральо посмотрел на Алена и кивнул.