Незримые тени

Старый смотритель перевел изумленный взгляд с сына на невестку.

– Надо же! Ты ни слова не писал о том, что собираешься жениться. Как так вышло?

Девушке сделалось неловко. Ее щеки покрылись густым румянцем. Но Деметрий словно не заметил этого.

– Решили, что достаточно скромной церемонии и мы сообщим вам об этом по приезду. Так ведь? – он обернулся к ней в подтверждение своих слов.

Марина кивнула, собираясь с духом.

Смотритель хохотнул, взял руки невестки в свои огромные ладони, и тепло их пожал.

– Эх, молодежь. Все-то вы по-своему делаете. Ну да ладно. Добро пожаловать в семью и наше скромное жилище. Обед как раз поспел.

– Благодарю, – девушка обрела голос. Ей хотелось скорее войти в дом. Сейчас она бы охотно осталась одна, чтобы позволить отцу и сыну поговорить, которым явно было что сказать друг другу.

Пока обедали, Петер рассказал все последние новости, расспросил о том, как сын жил вдали от дома, а затем сообщил, что его ждут дела, оставил молодоженов одних, чтобы они могли отдохнуть после дороги. Перед уходом, впрочем, заметил, что ему нужно обсудить с сыном его будущее. Деметрий понял, что он говорил о маяке.

– Сын, я знаю, что ты постиг врачевание и успел многим помочь. Поверь старику, это дело совсем не лишнее, когда присматриваешь за этими берегами. Сам я кое-что в этом смыслю, но не так много, а вот тебе сам Бог велел. Тут случаются кораблекрушения. Люди погибают, не успев получить должной помощи. Будешь при мне на маяке работать, я тебе про него все расскажу. Хорошие врачи тут нужны. Помню, как вы на свет появились, а жена, царствие ей небесное, – смотритель перекрестился, – чуть Богу душу не отдала…

– Отец, – Деметрий решил, что не станет скрывать свою неудачу, – я не закончил университет. Поспорил на экзамене с профессором. Меня исключили. Так уж вышло.

Но Петер махнул рукой.

– Видал я этих врачей! Софиюшка мне рассказала. Ну, и дураки набитые. Ученье – это хорошо, спору нет. Но вот нашей Агате только ты и смог помочь без всякого диплома, вот что я знаю.

Он пригладил усы.

– Ничего. Обживетесь здесь, все уладится.

Так и случилось.

Прошло несколько месяцев, как в доме у маяка поселились Марина и Деметрий, а у него уже отбоя не было от пациентов.

Все началось с рекомендаций тети Агаты, не считавшей зазорным всем и каждому сообщать о своей хвори, так благополучно ее покинувшей. Без особых слов все понимали, что женщина, которая без посторонней помощи не поднималась со своего кресла, а сейчас преспокойно могла отстоять церковную службу, врать не станет. Кто бы посмел такое подумать о почтенной тетушке Агате.

Немногое изменилось с тех пор, как Деметрий покинул остров.

Здесь царили все те же порядки, нравы и обычаи, так же праздновали свадьбы, устраивали похороны. Если кто-то из важных людей выражал свое авторитетное мнение, то к нему непременно прислушивались. У Агаты за ужином часто собирались вместе священник главной местной церкви, судья и пожилые матроны – представительницы старинных, а значит и лучших семейств города, чьи предки когда-то давным-давно прибыли на первых кораблях, чтобы тут поселиться.

За племянника Агата всегда стояла горой, зная, как мальчик настрадался в детстве. Поэтому мысль о том, как несправедливо с ним обошлись на Материке, не давала покоя. Дошло до того, что даже священник с кафедры призвал молиться за юношу, который спас его – посланника Божьего, от приступа гнойного аппендицита, быстро и безболезненно проведя операцию.

Сам Деметрий вел себя весьма отстраненно и старался вести уединенный образ жизни. Он никому не отказывал в помощи и не брал плату, если понимал, что пациент не способен заплатить. Денег на жизнь ему хватало.

Популярность его росла, это вызывало недовольство нескольких местных врачей, которые были явно не рады молодому выскочке.

– Все потому, – говорили они, – что у этого Деметрия хорошие связи, вот люди к нему и идут. Невозможно научиться медицине за пару лет. Никто на это не способен, так что тут явно какой-то обман.

Деметрий не обращал внимания на подобные разговоры. Он понимал причину их происхождения.

Марина как могла поддерживала его и помогала. Несмотря на юность и неопытность, в ней проявились терпеливость, выдержка и, когда это было необходимо, настойчивость.

В ежедневных заботах сглаживались их странные отношения, лишенные взаимной любви. Марина знала, что такие браки существуют, что люди женятся без всякой страсти, следуя расчету. Однако каждый раз ложась в холодную супружескую постель, Марине довелось не раз пролить слезы в подушку, думая о том, что муж отдает предпочтение книгам и бездушным склянкам, вместо того чтобы обнимать ее.

– Ничего, – говорила она сама себе. – Он еще придет ко мне, нужно еще немного подождать.