Незримые тени

Горничная оглянулась. Но где же гостья, которую она только что слышала? Она была уверена, что минуту назад за дверью звучал еще посторонний голос. Один принадлежал хозяйке, а второй не был ей знаком. Герта посмотрела на Софию и невольно вздрогнула, заметив ее пристальный взгляд в отражении.

– Ты что-то хочешь сказать? – спросила она, поигрывая щеткой.

– Я… не знаю. Мне показалось, что к вам кто-то пришел.

София подняла брови.

– Почему ты так решила?

Горничная покраснела.

– Извините, сейчас вижу, что ошиблась. Мне показалось, что в комнате кроме вас есть еще кто-то. Я слышала еще один женский голос.

– Ах, вот как. Теперь ты видишь, что я одна?

Герта кивнула, виновато глядя в пол.

София усмехнулась и снова принялась расчесывать волосы.

– Ничего. Это случается. Наверное, ты очень переутомилась. Иди, пока ты мне не нужна.

Горничная послушно вышла, пытаясь вспомнить тот момент, когда зазвучал другой голос. Должно быть, она действительно устала, раз ей чудится подобное? Ну и ну. Раньше она за собой такого не замечала.

Видимо, нужно как следует выспаться, пока она не начала видеть призраков в темных углах.

Буря

Июль выдался жарким.

Остров захватила буйная зелень, а в полях и на городских клумбах желтым, фиолетовым и красным распустились цветы. Ночь дарила долгожданную прохладу, чтобы дать передышку от изнуряющей жары, которая, набирая силу еще в утренние часы, дышала в распахнутые окна горожан.

– Черт знает, что творится, – бурчали рыбаки и фермеры. – Зимой зуб на зуб не попадал, а теперь изжаримся тут заживо.

С одиннадцати утра до четырех часов дня на улицах города не видно было жителей, разве что посыльных, или торговцев, или редких покупателей. Прохожие передвигались по тенистой стороне улицы, ускоряли шаг, закрываясь шляпами и зонтиками.

Дождя не видели уже три недели, и священники во время воскресных служб призывали горожан молиться о нем.

Антония не менее других заботил такой сухостой на ферме. Чтобы спасти сад и урожай, нужно много воды, но ее не хватало. И хотя Антоний заплатил огромную сумму за новую оросительную систему, он беспокоился, что этих мер мало.

Последнее время он все чаще наведывался к Ханне, находя в ее обществе столь необходимую поддержку и утешение. Мужчина так осмелел, что даже вывозил ее несколько раз в город, хотя она и предостерегала его: их особые отношения могли заметить.

Антонию нравилось такое благоразумие, но он старался преподнести их общение в глазах других людей как дружеское. Когда, как ему казалось, их никто не узнает или не видит, он позволял себе целовать ее украдкой или обнимать.

Осознав, что София странным способом воздействует на него, он долго не мог прийти в себя.

Антоний подметил одну странность, на которую следовало обратить внимание давно. Едва у них возникали разногласия, София подходила вплотную к нему и начинала смотреть так, что он лишался сил. Могла взять его за руку или приобнять, и от этого, – он мог поклясться! – у него будто отнимались ноги и язык. Это воздействие не всегда было одинаковым, но результат казался всегда приблизительно похожим.

София непостижимым образом добивалась желаемого.

Он пытался вспомнить тот самый миг, когда терял самообладание, но толком не мог сделать этого, будто проваливался в кратковременный сон или забытье. Это черт знает что такое! Неужели она..?

Антоний хватался за голову, не в состоянии поверить этому или самому себе.

Разве такое бывает? Откуда у нее это?

Да и что, впрочем, он знает о ней? Она дочь покойного смотрителя маяка. О ее матери он совсем ничего не знает. Брат у нее странный, это точно. Но София не была такой, когда он ее встретил, а показалась непосредственной, живой, веселой, яркой и, конечно, обольстительной. Ее красота сбила с ног, но только насмотревшись на нее досыта, он словно прозрел.

Теперь Антоний задыхался от ее внимания, казавшегося ему чрезвычайно навязчивым, будто его окрутили неведомые путы, крепкие и беспощадные. Но он тоже не промах! Не даст себя окончательно одурачить. Жаль только, что он не понял, кем она являлась на самом деле еще тогда, в самом начале их знакомства.

Должно быть, его как дурака, околдовали. Нужно было прожить с ней столько лет, чтобы распознать в ней… коварную ведьму.

А его любовь? Была ли она настоящей или вызвана сильным внушением?

Во всяком случае он точно не позволит, чтобы им управляла женщина, да еще и таким низким преступным образом. Теперь он ее к себе близко не подпустит!

В один из очередных жарких дней, которые чередой тянулись друг за другом, горожане и жители окрестных деревень с утра поспешили к океанскому берегу.

С тех пор как солнце принялось нещадно палить дни напролет, провести время у воды было замечательной идеей. Не всякое лето выдавалось таким жарким, чтобы хотелось искупаться в океане, а тут осень всех удивила, став каким-то невероятным исключением.

Деметрий, стоя на вершине маяка, наблюдал за частью пляжа и скалами. Давно он не видел столь спокойного океана, который сейчас будто спал, убаюканный пробудившимся теплом.