Незримые тени

– А чем ты отличаешься от других? – резко спросила она. – Вспомни, как ты отказал мне в помощи, когда я действительно в ней нуждалась.

Деметрий зашатался.

– О чем ты, ради всего святого?

– У тебя довольно короткая память. Но я помогу вспомнить. Когда я умоляла спасти мой брак, вернуть детям отца, а мне – мужа! Ты сделал вид, что не понимаешь, что не можешь помочь. Ты растоптал мое доверие к тебе. И то исключительно твоя вина.

– София, – он протянул к ней руки, стараясь говорить, как можно спокойнее. – Ты сейчас отдашь мне ребенка, и мы поговорим.

– Мы и так говорим, – огрызнулась она, сделав шаг назад. – И будь добр –тише. Вера спит.

– Хорошо.

Он поднял руки, призывая к спокойствию.

– Прошу, мы еще можем все исправить.

Она приняла удивленный вид.

– И как же, я осмелюсь спросить, ты это сделаешь? К тому же я все обдумала. Пути назад нет.

Деметрий замер. Снова по спине пронесся противный холодок. Но он обязан был держать себя в руках.

– Я согласен и признаю, что вел себя не так, как ты ожидала. Прости, что не оправдал твоих надежд.

– Звучит довольно жалко, если учесть, как страстно ты ко мне привязан.

– Ты делаешь довольно грубые намеки, но мы с тобой неплохо понимаем друг друга. Поверь, я никогда не думал о тебе как-то иначе, чем о маленькой сестренке, о которой нужно заботиться. Ты была и остаешься светом моей жизни. Боже, София, неужели мы дошли до столь нелепых обвинений? Мы всегда были близки, разве нет?

– Даже чересчур, – скривилась она.

– Нет, – он отчаянно затряс головой. – Это не ты, не ты! Я догадывался, что тебе нужна помощь и надеялся, что ты проявишь благоразумие, чтобы позволить тебе помочь.

– Ну, уж нет. Это все я – твоя дорогая сестра, только ты видел всегда во мне лишь милую беззаботную дурочку. Впрочем, как и остальные.

– Лучше оставайся ею…

– Замолчи!

На лица брата и сестры легли тени. Они были очень похожи и теперь словно узнавали друг друга заново. Ярость взорвавшейся силы готова была выплеснуться наружу, чтобы поглотить противника.

Деметрий пришел в себя первым.

– Нет.

Он закрыл глаза и помолчал какое-то время.

– Мне хочется верить, что ты остановишься. Я всегда любил тебя беззаветно, и мне не нужно ничего взамен.

– Ложь.

Он запнулся, не зная, что добавить.

– Зачем ты пришла сюда? Только не надо играть.

– Мне не до игр. Сегодня все будет так, как хочется мне. Я кое-что придумала.

– Поделись же. Мы не чужие друг другу.

София, не обращая внимания на его слова, снова запела тихую песенку. И тут внизу снова хлопнула дверь, отчего эхо рванулось ввысь и достигло верхней площадки.

На этот раз шаги были гулкие, громкие, а из глубокого проема послышались крики. Мужские и женские голоса возбужденно переговаривались, звали по имени. В этих голосах звучал неподдельный страх.

– София, ты здесь? – звал мужчина с нотками паники и злости.

– Деметрий?! – вторил ему с отчаянием и ужасом женский голос.

Протяжный вопль ворвался в вахтенную, и Деметрий бросился наружу. Из полусвета показались Антоний и Марина. Видеть их вместе уже было довольно странно. Но их лица… Никогда больше ему не хотелось бы пережить подобный шквал разрушительных эмоций, что так и обрушился на него.

В дверях он обернулся, чтобы посмотреть на Софию. Его лицо исказилось.

– Что же ты натворила?!

Антоний чуть оттолкнул его в сторону, сжимая кулаки, чтобы посмотреть на замершую женщину с ребенком. Следовавшая за ним Марина вскрикнула. Ее лицо побелело, точно снег, что тихо и неспешно ложился за стенами старого маяка.

– Дети… Дети… Они не дышат…

Марина зарыдала.

Закричали все разом страшно и громко, но София никак не отреагировала. Она только переложила ребенка повыше на плечо, придерживая одной рукой и подняла вторую руку, в которой что-то блеснуло. Послышался щелчок.

Антоний замер в двух шагах от нее, увидев направленный на него револьвер. Крупная дрожь сотрясала его. То были злость и отвращение, что раздирали его изнутри. Непонимание. Ужас.

Как она решилась на столь чудовищное злодеяние?

– Муж мой… – выдавила София с такой издевкой и ненавистью, что воздух вокруг наполнился ядом. Их глаза впились друг в друга, пристально рассматривая, пытаясь понять, кто же этот человек напротив.

– Отдай мне дочь, – глухо обронил Антоний. – Ты сошла с ума…

– Нет, все дети останутся со мной.

– Что ты говоришь? Что ты дала им? Ты понимаешь, что натворила?

София пожала плечами.

– Одолжила у брата одну интересную жидкость, пока вы все развлекались. Как и револьвер. Ты не стал бы возражать? Деметрий говорил, что ему для меня ничего не жалко.

– Боже… ты не в себе… Это же наши… твои дети! Как ты могла?

Деметрий приблизился к Антонию, стараясь двигаться медленнее.

– Все верно.

Ее голос был ровный и холодный, и только глаза горели недобрым огнем.

– А ты и правда решил, что я отдам своих детей тебе и этой потаскушке?

Она покачала головой.

– Ты очень плохо поступил со мной, Антоний. Вспомни, что ты сказал когда-то у церковного алтаря. Ну же, вспоминай… Не можешь? Что ж… Я подскажу. «Пока смерть не разлучит вас…». Так звучала эта фраза. Ты только вслушайся в эти слова. В них довольно глубокий смысл.

Она хохотнула.