Ниенна. Благословленная Смертью

— Ну что? — выдохнула побледневшая Азали, продолжая сидеть на месте. Лишь руки на коленях нервно сцепила.

— Я убью ее, — рыкнула сквозь слезы Ниенна, поднимаясь с пола. — Убью гадину!

— Ты это, не блажи на всю башню, — успокаивающе похлопала подругу по плечу Герда. — Расскажи нам, чего узнала, может, мы ее все вместе убьем.

*

Услышанное пришлось повторить трижды. Второй раз — Альбрехту с Лясаном и Эрлом в их комнате, третий — в кабинете декана Особого факультета.

Магистр Удмертий выслушал сбивчивый рассказ Ниенны с каменным лицом. Затем внимательно посмотрел на чинно сидящих на длинном диванчике студиозусов.

— Знаю, о чем думаете, — сказал он без тени улыбки. — Выгоню к бесам из Академии, если снова ослушаетесь. Пойдете снег с улиц убирать. Кому сказано, сидеть в замке и не рисковать жизнями! Хватит с вас уже подвигов!

— Но декан Удмертий, мы же василиска завалили! — взвыла не своим голосом Герда. — Неужто не справимся?

— А эта неведомая ядовитая баба у нас что, василиск? — сердито прищурилась магистр Левия. — Она господина Игнасиуса, королевского некромансера, чуть не заставила горло себе перерезать! Кучка адептов, самому старшему из которых двадцать два стукнет лишь в мае, ей на один укус! И мы ведь даже не знаем, где она и кто!

— Знаем, — буркнул Бродди, не расстающийся весь день с петухом. — Вот он нам показал, боль, сталбыть, заново претерпевая. А мы потом по карте просмотрели. Напрямки от Кронгенской заставы через Хафелев ручей только Цыпин хутор. По документам его Глосой кличут. А Цыпин он в народе, потому как там куриное подворье у каждого большое. Оттуда белое мясо в обжорный ряд Ахенбурга возят. Я знаю, потому как родня моя там живет. Мы бы съездили, поговорили с ними тихонечко, узнали, что происходит…

— Аккурат неведомому чудовищу в лапы, — ехидно поддакнул декан Удмертий. — Рейван, а ты чего молчишь, как березового сока в рот набрал? Парни твои если не послушают, рванут в Глосу, как раз к закату успеют, ведьме на ужин. Ядом отравит, подчиниться заставит. На лопату посадит, в печку засунет.

— Не каркай, — отмахнулся Рейван. — Слыхал же, баба даже студиозусов обученных опасается, видать, есть в ее силе изъян какой-то. Заворожить может, но вряд ли надолго. А если не вмешаться, то нажрется она силушки дармовой и еще опаснее станет. Может, мне с жандармами отправиться? Арестуем всех в поместье тамошнем, а дальше разбираться будем…

Споры в кабинете продолжались уже второй час. А Ниенна не находила себе места, чувствуя, что время безвозвратно утекает сквозь пальцы.

Что-то знакомое было в этой странной бабе. Но знакомое точно не по лекциям обо всяческих чудищах, что водились в Острижском государстве. Силенок у мерзавки немного, раз в захолустном поместье скрывается, притворяясь барыней. Завораживает людей с помощью яда, собственноручно либо через предметы. И то не со всеми выходит — Альбрехт с Азали трогали яйца и желания подчиниться неведомой гадине за два неполных дня не выказали. Королевский некромансер просто слишком погрузился глубоко в чужие мысли, допрашивая мертвого торговца. А приспешника своего она ядом травила, судя по всему, не первый день.

Василисков называет своими детушками. Ядовитая тварь, которая и самой Ниенне показалась бы красивой, не защити ее разум благословение Милосердной Матери. Лицо тонкогубое, кожа в пятнах, как у жабы, язык слишком длинный и подвижный для человеческого, скорее на ящериный похож. Или…

— Змея! — вскрикнула некромансерка.

— Где? — подскочили с мест боевики. У Альбрехта меж пальцев тут же вспыхнуло пламя.

— Там! — Ниенна указала пальцем в окно. — В поместье на Цыпином хуторе! Я вспомнила сказку, которую мне гувернантка в детстве читала. Василиски служат змее в короне, которая подчиняет их собственным ядом. И ей же поклонялись люди в те времена, когда и репяных хранителей почитали за богов. Только имя ее я забыла.

— Вы после того случая в деревне решили махом во все сказки уверовать? — хмыкнула декан Левия. — Нет, я вас даже понимаю. В морях пираты во что только не верят, хотя, казалось бы, взрослые люди и нелюди… В кракена размером с остров, например. Или в кита, что может проглотить здоровенный корабль в один присест.

— А что, разве они не существуют? — у Эрла с Лясаном вытянулись лица.

— Адепты, вы с ума сошли?! — возмутилась декан. — Кит питается планктоном, а кальмар, даже самый гигантский — мелкой рыбешкой! Вы на зоологии и ботанике чем первые три года учебы занимались, ворон в окне считали?

— Баб красивых разглядывали, — ухмыльнулся Рейван. — Брось, Левия, я тоже не помню, чего и кого тот клятый кальмар жрет. Зато сказку про змею в короне и мне в детстве рассказывали. Было это, правда, без малого сотню лет назад, но легенды и предания, как известно, с возрастом не слишком меняются, лишь обрастают подробностями.