Нигде посередине

Идти на спектакль уже было бесполезно, и мы побрели по зимней снеговой каше в тёмные переулки, продолжая дуться друг на друга и друг перед другом оправдываться. Картина вырисовывалась такая: мы ухитрились сорок минут прятаться друг от друга между колоннами, разыскивая друг друга строго в противофазе, так что, когда один оказывался по внешнюю сторону колонн, другой жался к дверям, и наоборот. Афиши она тоже обошла, надеясь меня найти, но я, похоже, в этот момент обходил их с другой стороны. Не знаю, сколько ещё этот балет мог бы продолжаться, но в какой-то момент провидение над нами сжалилось и позволило на секунду рассинхронизироваться и встретиться нос к носу. И это не единственный случай. Настя – профессиональный ниндзя, поймать её внезапностью можно только у трапа самолёта, и только если трап один. Во всех других случаях она гарантированно выйдет из другого выхода, обойдёт какой-то ей одной известной тропой, или просто окажется, что она передумала идти и находится на другом конце города. Поэтому все попытки, например, подкараулить её с цветами утром у подъезда, проведя там предварительно всю ночь, заранее обречены на провал – просто окажется, что она в этот раз ночевала у дедушки. Это я по горькому опыту вам говорю.

Так вот, по лестнице она, конечно, не спустилась. Спустилась, зато, Таня, которая поступала на «почвы» и, как оказалось, поступила, и искренне обрадовалась встрече, так что сложилась очень неприятная и неловкая ситуация, которую мне до сих пор вспоминать стыдно, несмотря на то, что всё уже давно забыто и прощено. После короткого разговора Таня ушла, горько обиженная, а я остался в пустеющем вестибюле, незваным гостем на чужом празднике и с дурацким букетом в потных руках. Какое-то время я ещё бродил по коридорам с постепенно тающей надеждой на то, что вот сейчас она, может, вынырнет из-за поворота, но она, конечно, в это время была давно уже на площади перед главным корпусом в компании таких же счастливчиков и, конечно, обо мне не вспоминала. Настроение сделалось совсем паршивое, ненавистные цветы были закинуты в первый же подвернувшийся мусорный бак, и я поплёлся домой, проклиная свою дурацкую фантазию.

Я не помню, как и от кого я узнал-таки её телефон, но как-то узнал, и мы стали договариваться о встречах на автобусной остановке около метро Университет после окончания её занятий. Таким образом, мой распорядок дня складывался так, что я отсиживал как на иголках первые три пары, потом сбегал с последней, мчался на Университет и занимал свой пост заранее, чтобы точно не пропустить. Она обычно появлялась в компании подружек, и мы отправлялись гулять втроём, а то и вчетвером. Сначала я это воспринимал как «лучше так, чем никак», но довольно скоро стал тяготиться излишним обществом и в какой-то момент решился на прямой разговор.

– Насть, – сказал я ей, – а давай мы так сделаем, что будем гулять только вдвоём? Я, конечно, очень ценю Миру Крендель, она замечательный человек, но тебя я ценю гораздо больше, и мне было бы просто очень по кайфу, если бы ты приходила на свидания одна, без кордебалета.

Настя вытаращила глаза и долго молчала, а потом, очень смущаясь, спросила:

– Погоди, а вот это, что – свидание?

Тут уж смутился я.

– Ну, я и сам не знаю… но если посмотреть на контекст, то, в общем-то, наверное, да. Цветы, билеты в кино, бритая рожа (второй раз в жизни, но об этом я ей не сказал). Да, по всем признакам – свидание.

– Ой, прости… я как-то не поняла… я думала – это просто так, по старой дружбе…