Никогда не поздно

У окошка, где надо было рассчитываться, я опередила Лемма. Он было сделал какое-то движение, но просто не обратила на это никакого внимания. Ну его. Надо было быстрее покончить со всем этим, потому что с каждым мгновением мой желудок все активнее подавал признаки нетерпения. Не хватало еще опозориться, когда он начнет громко урчать. Нет уж, такого унижения я точно не переживу. Дрожащими руками отсчитала монетки, несмело протянула пышной даме в белом чепце и переднике и едва не заплакала, когда она их у меня взяла.

В очередной раз опередив Брокка, подхватила свой поднос и отошла в сторону, оглядываясь, в поисках свободного столика. В академической столовой до этого момента я была всего два или три раза, но этих немногочисленных посещений и рассказов Камиллы было достаточно, чтобы я понимала расстановку сил. Элита, то есть все те «золотые» мальчики и девочки, родители которых что-то из себя представляли, всегда занимали столики в центральном ряду, вроде как это были лучшие места. Впрочем, оно и понятно. Вспомнив ту же Камиллу, которая даже в столовую не выходила, не причесавшись и не нацепив одно из своих красивых платьев. Для них это было вовсе не местом, куда приходят поесть — они приходили сюда похвастаться новым нарядом или украшением или послушать свежие сплетни.

И я точно не имела никакого желания присоединяться к этому обществу, а Брокк точно нацелился именно туда. Нет уж, коль я потратила почти четверть всех своих сбережений на этот завтрак, то съесть его я хочу в удовольствие, а какое удовольствие может быть среди тех, кто смотрит на тебя с пренебрежением.

И потому, обогнав Лемма, который направлялся как раз к одному из центральных столиков, откуда ему уже приветственно махал рукой какой-то парень, я вильнула в сторону и… Этого точно не должно было случится. Но оно случилось.

Не рассчитав движения, я налетела на какую-то девушку, которая тоже направлялась к центральным столикам подносом. Девица эта шла, чуть повернув голову в сторону, и что-то увлеченно рассказывала своей подруге. Неизбежное произошло. Мы столкнулись. Тарелки с грохотом полетели на пол, усеяв мозаичную плитку разноцветными брызгами.

— Ты что?!!! — вопль оглушил меня и заставил выйти из ступора, в котором я пребывала, не в силах отвести взгляда от того, как мой завтрак неаппетитными пятнами распределился по полу. — Совсем сбрендила! Слепая курица! Посмотри, что ты сделала с моим платьем. Я только два дня назад его купила!

На самом деле я почти не слышала того, о чем она говорила.

Стояла, смотрела на такую аппетитную совсем недавно творожную запеканку, разлетевшуюся по полу, и едва сдерживала слезы. Обида. Острое чувство несправедливости. Желание… не знаю даже, закричать, затопать ногами, быть может, наброситься на эту высокородную девицу с кулаками…

— Смотри, Лани, — тоненький голосок вклинился в мое сознание, разгоняя розовую пелену перед глазами. Одна из подружек визжащей девицы, презрительно кривила губы и указывала на меня тонким наманикюренным пальчиком, — у этой нищенки такие глаза, словно она сейчас на колени бухнется и начнет с пола слизывать то, что осталось. Отвратительно. И как ее только в академию взяли? Явно не за красивые глаза.

Меня словно кипятком обдало от этих ее слов. Медленно, боясь сорваться и на самом деле вытворить что-нибудь из ряда вон выходящее, я подняла глаза и встретилась взглядом с говорившей девицей. Она показалась мне знакомой, но смутно. Возможно, училась вместе с Камиллой или… просто сталкивались раньше в коридорах академии, сейчас я не могла припомнить обстоятельства нашей с ней предыдущей встречи. Но это было неважно. Куда важнее было то, что я больше собой не владела. Сжала кулаки, вскинула подбородок и даже рот открыла, чтобы поставить нахалку на место, но не успела.

Лица девушек, что взирали на меня со смесью презрения и отвращения вдруг разгладились, словно по волшебству, на поджатых в гримасах губах, появились призывные улыбки, Лани, та самая, которая столкнулась со мной, так и вовсе приосанилась и принялась накручивать длинный блондинистый локон на тонкий пальчик.

— Что у вас здесь происходит? — стоило только услышать этот голос за спиной, как происходящие с аристократическими стервами метаморфозы тут же стали понятны и объяснимы. Сам Леммард Брокк, собственной маркизовской персоной, не поленился оторваться от своего завтрака и приблизиться к нашей группке. — Айрин, куда ты запропастилась? Девушки?

И вот как у него это получается. Стоило только сиятельному сыну канцлера появиться на горизонте и произнести всего несколько совершенно ничего не значащих фраз, как напряжение тут же исчезло, девицы, что еще секунду назад готовы были втоптать меня в мраморное покрытие пола собственными изящными туфельками, превратились в милых, очаровательных девушек.

— Здравствуй, Лемм, — пропела Лани. — Рада видеть тебя. — И вот она совершенно не покривила душой, поскольку радость эта просто-таки сочилась из нее. — Представляешь, эта побирушка испортила мое платье. Неуклюжая попрошайка!