Никогда тебя не отпущу

Я киваю и пытаюсь казаться довольной, но мне не нравятся эти слова: «твоя комната», как будто я собираюсь задержаться тут надолго. Он водит меня по дому, и мама тоже принимает участие в этой экскурсии, но я знаю, что она бывала здесь много раз. Я стараюсь не думать об этом. В общем, я счастлива, что у нее есть парень, но мысли о том, что она занимается сексом, кажутся мне странными. Мы впервые проведем ночь в одном доме, все трое. Я очень надеюсь, что гостевая спальня расположена далеко от его комнаты, или же мне на всякий случай придется лечь спать в наушниках.

Его дом находится в старом микрорайоне, в нем два этажа, бледно-голубая ванна, оранжевая столешница на кухне и желтовато-коричневые холодильник и плита, как будто из фильма семидесятых годов. Пахнет лимонной полиролью, средством для мытья стекол «Виндекс», а на ковре остались полосы после пылесоса. Он, должно быть, убирался перед нашим приездом. Над камином висит картина – серфер с доской наблюдает за волнами, а на каминной полке стоят несколько семейных фотографий. Я прохожу мимо, бросив взгляд на их лица. Они выглядят счастливыми.

Я буду спать наверху, в конце коридора. Комната большая, с двуспальной кроватью и окном, выходящим во двор. Жаль, что Ангуса нет с нами, – ему бы понравилось кувыркаться тут в снегу, – но он застрял в больнице еще на одну ночь. Постель выглядит новой, пододеяльник и наволочки насыщенного фиолетового цвета и пахнут свежестью стирального порошка. Интересно, не купил ли он все это сегодня? И уже успел постирать. Еще на комоде стоит маленький телевизор.

– Я поставил его перед тем, как вы пришли, – говорит он. – Подумал, вдруг ты захочешь уединиться.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него. Он стоит в дверях, мама рядом с ним, и я знаю, что ей хочется сказать мне что-нибудь приятное, но я впервые понимаю, как они не подходят друг другу. Мама стильная, цветущая, как одна из тех дамочек, которые в сорок лет идут на переквалификацию и становятся докторами или кем-то вроде того. Грег – один из тех парней, которые никогда не взрослеют. От этих мыслей мне сразу же становится дурно.

– Спасибо, что разрешил нам пожить здесь.

– Никаких проблем. Я хочу, чтобы вы чувствовали себя как дома. Если вы, девочки, задержитесь подольше, можете перекрасить эту комнату в любой цвет, какой только пожелаете.

– Мы собираемся жить здесь?

Мама ничего подобного не говорила. Когда мы ездили к Ангусу, она только сказала, что мы поживем у Грега, пока полиция не выяснит, находился ли отец вчера по соседству. Ветеринар определил, что Ангуса накачали золпидемом[21]. Мама чуть в обморок не упала, когда услышала это.

Грег, покраснев, смотрит на маму. Она тоже разрумянилась.

– Мы же не знаем, что будет дальше, – говорит она. – Давай не будем спешить.

Я бросаю на нее взгляд, означающий: «Как ты можешь так поступать со мной?» Она улыбается на все тридцать два зуба и говорит:

– Так нам заказывать пиццу на ужин? Грег говорит, что поблизости есть очень хороший ресторан.

– Я не голодна.

После того как мы навестили Ангуса, мы с мамой сходили в кафе к Тиму Хортонсу, а затем отправились домой, чтобы собрать вещи. Мой бутерброд все еще камнем лежит в животе.

– Мы закажем две разных, – говорит Грег. – Можешь решить позже.

Я сажусь на кровать.

– Ладно. Раз уж я здесь, можно я посмотрю тут телик? – Я печально округляю глаза. – Очень уж я расстроилась из-за Ангуса.

Мама прищуривается и смотрит на меня, давая понять, что раскусила мою игру, но я также знаю, что она ничего не скажет при Греге. Я действительно расстроилась из-за Ангуса, из-за того, что мой отец сделал с ним, но больше всего мне хочется побыть одной, чтобы позвонить Джареду.

– Конечно, – говорит она. – Выходи, когда будешь готова.

Они уходят, я закрываю за ними дверь, устраиваюсь на кровати и включаю телевизор. Я не собираюсь ничего смотреть, просто хочется, чтобы что-то создавало фоновый шум. Переключаю на музыкальный канал и слышу одну из тех песен, которая звучала на вечеринке у Джареда. Я улыбаюсь этим воспоминаниям. Вечеринка удалась на славу, и Джаред оказался прав – у него и в самом деле хорошие друзья. Даже те девчонки – одна из них сказала, что ей нравятся мои волосы. Джаред также оказался прав насчет своих родителей – они оставили нас одних. Я только один раз видела их в дверях, а потом мы тусили внизу. Кое-кто принес выпивку, а Джаред забил пару косяков. Я не собиралась курить, но потом он вдул дым мне в рот, и это было так сексуально и весело, что в конце концов я закайфовала.

Мы прокрались наверх в его комнату и какое-то время целовались. Мы даже сняли свои рубашки, и это было так потрясающе – чувствовать его тело. Я почти готова была пойти до конца, прямо здесь, но когда он начал снимать с меня трусы, я запаниковала и сказала «нет». Он перевернулся и долго смотрел в потолок, его грудь вздымалась.

– Я думал, тебе это нравится.

– Да, нравится, но не все.

Он посмотрел на меня:

– Ты девственница?

Мои щеки вспыхнули.

– Пошел ты. – И я стала подниматься с кровати.

Он схватил меня за руку: