Николай Ежов и советские спецслужбы

Надо сказать, что информаторы у Гладкова оказались вполне надежными, и ход пленума передали довольно точно. А 23 мая Александр Константинович зафиксировал первые слухи о том, что Ежов, возможно, тоже репрессирован: «У Маши арестовали третьего брата: Андрея. Судьба других братьев, видимо, печальна: они работали в авиапромышленности.

В Москве снова тревожно: масса слухов (о деле Натальи Сац и др.). Поговаривали даже о Ежове, но он на днях присутствовал, судя по газетам, на приеме прокуроров у Молотова»[175].

Эту же тему Гладков развил в записи от 11 июня: «Встреча с Х. Слух об аресте Позерна (из Ленинграда). Сейчас во главе НКВД находится Ежов и его замы Фриновский, Жуковский, Бельский. Но положение Ежова как будто поколебалось, и о нем поползли разные слухи. Из двадцати ведущих чекистов, получивших в апреле 35-го года ордена, еще целы: Гоглидзе и Реденс. Исчезли: Заковский (недавно), Пиляр, Залин, Берман. Исчез еще муж К. Новиковой Дерибас. Слух, что Заковский покончил жизнь самоубийством, ожидая ареста. Сейчас в НКВД идет чистка (в который раз). Новый фаворит Сталина – грузин Берия. Еще силен Мехлис. Недавно в «Известиях» Бубнов назван «вредителем». Где-то в провинции снова арестован сосланный Мандельштам. Слух об аресте Г. Петровского»[176].

Интересно, что в этой записи уже названо имя Берии как нового фаворита Сталина. Возможно, Гладков догадывался, что именно Берия, как кадровый чекист, вскоре сменит Ежова, хотя назначение Лаврентия Павловича в НКВД произошло только 22 августа.

12 июня А.Г. Соловьев встретился с председателем Госплана А.Н. Вознесенским, бывшим однокурсником по Институту красной профессуры. Тот «пожаловался на обилие в народном хозяйстве неполадок, ошибок, неувязок, диспропорций. Все это, по его мнению, дело рук вредителей в планировании за многие годы. Я спросил, действительно ли шпионаж и вредительство приняли такие необъятные масштабы, что поразили все народное хозяйство. Ведь это очень страшное и невероятное явление. Он очень резко реагировал: «А ты что, не веришь», – сказал грубо. Впрочем, продолжал он, иногда у меня тоже закрадывается сомнение, не проявляет ли Ежов чрезмерный административный зуд в массовом открытии заговоров. Но, продолжает, я верю в гений Сталина. Ты, говорит, знаешь, я всегда преклонялся перед ним. И теперь безгранично верю. Пояснил: «Теперь очень часто приходится видеть и слышать его и все больше убеждаюсь в гениальности. Он не может ошибаться». И тут же спросил, разве я ему не верю? Я ответил, что лично соприкасаться не приходится, нахожусь далеко от него. Его выступления очень деловые и четкие, мобилизующие, ясно отражающие решения партии. ЦК и партия верит ему. Как же я могу сомневаться и не верить. Я всегда дисциплинированный рядовой боец партии. Мы разошлись дружелюбно»[177].

Вознесенский тогда еще не догадывался, что в конце 40-х годов его самого объявят вредителем и расстреляют.

В.И. Вернадский 5 июля 1938 года отметил в дневнике процесс замены «бывших» в научных учреждениях «гоголевскими типами» из числа новой, «пролетарской» интеллигенции: «Вчера была Зиночка (З.М. Супрунова)…

Поражают сейчас жестокие меры против – совершенно здешними обстоятельствами не вызываемые и кажущиеся вследствие этого непонятными и странными, и вредительскими – невинных «бывших» людей.

Зиночкина мать формально выслана на 5 лет за то, что она – вдова царского офицера (с которым разошлась лет 20 назад и который умер) и за переписку с заграницей (1–2 письма в год) с какой-то родственницей – старухой…

Аня (А.Д. Шаховская) не допускается в академ[ическую] службу, т[ак] к[ак] она бывшая княжна. «Партийная организация» протестует на этом основании, хотя она давно на советской службе, на последней – ударница в течение 4 лет!

Евг[ений] Евг[еньевич] (Вишневский) не допущен на службу в Лабораторию, т[ак] к[ак] он б[ывший] дворянин и (имеет) скверную характер [истику].

Наряду с этим давно назначены – гоголевские типы, молодежь, карьеристы, которым бы я не поверил: сейчас работают. Те, которые росли среди тов[арищей?] стали роялистами. Впечатление в среднем поразительное. Говорят, в Акад[емии] будет летом хорошая чистка. Но Жданов из нач[альников] кадров сам такой!

А затем из только что назначенных – Эйхе, Чубарь, Петровский, Косиор и бесчисленное число других – сидят и аресты идут непрерывно.

Как понять? Обывательское объяснение – Ежов более ловко делает то же, что Ягода, и в действительности – гос[ударственный] вредитель.

Мне кажется, что это явление связано с закордонной деятельностью «бывших» людей белой и соц[иалистической] эмиграции. Они там приобретают значение, какого раньше не имели. В немецкой армии – много русских эмигрантов, которых при этом условии содержали в Германии. Может повториться то, что было с роялистской эмиграцией во Франции»[178].