Николай и Александра

Лили Ден решила спать у дверей спальни государыни. "Я потихоньку спустилась в лиловый будуар, - вспоминала она. - Императрица стояла, ожидая меня. До чего же она похожа на девушку, подумала я. Волосы, заплетенные в тяжелую косу, ниспадали на спину, поверх нижней сорочки накинут просторный шелковый халат. Она была очень бледна и худа, и мне стало невыразимо жаль ее. Когда я, едва не упав, вошла в ее будуар со своими простынями и одеялами, государыня улыбнулась... Наблюдая за тем, как я пытаюсь постелить себе на кушетке постель, она, по-прежнему с улыбкой, подошла ко мне. "О, Лили, вы, русские дамы ничего не умеете. Когда я была девочкой, моя бабушка, королева Виктория, показала мне, как нужно стелить постель. Я вас научу..."

Мне не спалось. Я лежала на лиловой кушетке - кушетке государыни - и не могла понять, что же происходит. Ну, конечно, все это мне только снится. Наверное я проснусь и увижу, что нахожусь в Петрограде, в собственной постели. А революция с ее ужасами - всего лишь кошмарный сон! Но, услышав кашель, я поняла, что это, увы, не сон... Лиловый будуар был залит лунным светом... Кругом стояла тишина, лишь из коридора доносились шаги красного часового".

Утро 9/22 марта, дня, когда должен из Могилева был приехать Государь, было холодным и хмурым. Взволнованная и встревоженная, императрица пошла в детскую, чтобы ждать там возвращения супруга. Нервничая, как и мать, Алексей Николаевич то и дело поглядывал на часы, вслух отсчитывая минуты, оставшиеся до приезда государя.

Царский поезд прибыл точно по расписанию на царскосельский вокзал. Думские комиссары передали пленника новому дворцовому коменданту. Когда государя увели, его спутники выглянули из окон и, увидев, что на перроне никого нет, пустились наутек. Лишь зять графа Бенкендорфа, князь Василий Долгоруков решил разделить судьбу государя.

Когда автомобиль Николая Александровича подъехал к воротам Александровского парка, государю пришлось подвергнуться новому унижению. Ворота были закрыты. Вышедший из дворца дежурный офицер крикнул часовому: "Кто там?" Часовой рявкнул в ответ: "Николай Романов". "Открыть ворота бывшему царю!" - приказал офицер. "После этой недостойной комедии, вспоминал граф Бенкендорф, - мотор подъехал к дворцу, и из него вышли государь и князь Долгоруков". Оба вошли в вестибюль, битком набитый народом, главным образом, солдатами, желавшими взглянуть на императора. Некоторые курили, другие были в головных уборах. В своей книге "Убийство царской семьи" Н.А.Соколов приводит свидетельства очевидца этого эпизода:

"На крыльцо вышли офицеры. Они все были в красных бантах. Ни один из них, когда проходил Государь, не отдал ему чести. Государь отдал им честь". Поздоровавшись за руку с Бенкендорфом, царь, не сказав ни слова, отправился в свои покои.

В минуту, когда императрица услышала шум подъехавшего автомобиля, в комнате ее открылась дверь, и, словно и не было событий, происшедших в последние дни, лакей произнес: "Его императорское величество!"

"Александра Федоровна радостно выбежала навстречу Царю", писала Вырубова. Когда они остались в детской вдвоем, "государь, всеми оставленный и со всех сторон окруженный изменой, не мог не дать волю своему горю". Со слезами на глазах, императрица заверила, что как супруг и отец ее детей он ей гораздо дороже, чем как царь. Положив голову на грудь Александры Федоровны, царь "как ребеночек рыдал перед своей женой".

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

30. ГРАЖДАНИН РОМАНОВ

Пополудни, оставив свою комнату, государь пошел по притихшим залам дворца. В красной гостиной он встретил Лили Ден. Взяв обе ее руки в свои, он просто сказал: "Спасибо Лили, за все, что вы для нас сделали". Фрейлина была потрясена переменами, которые произошли в государе. "Император был смертельно бледен, - отметила она. - Лицо покрыто мелкими морщинками, виски совершенно седые, под глазами темные круги. Он походил на старика". Заметив выражение лица Лили Ден, государь грустно улыбнулся. "Пожалуй, пойду прогуляюсь, - сказал он, - Прогулка мне всегда полезна"

Прежде чем выйти из дворца, Николай Александрович поговорил с графом Бенкендорфом, который уведомил государя об условиях, поставленных генералом Корниловым. Сначала генерал намеривался запретить царской семье покидать дворец, но, зная о том, как необходим царю моцион, граф уговорил Корнилова выделить узникам небольшой участок парка. Однако нужно было всякий раз заранее оповещать об этом охрану. В первый день вовремя предупредить коменданта не успели, и императору пришлось ждать двадцать минут, пока появится с ключом дежурный офицер. Наконец Николай Александрович вышел в парк. Из окон за происходящим наблюдали императрица, Лили Ден и А.Вырубова.