Николай Коняев. Два лица Власова.

свои места. И не только у нас, в нашей маленькой лаборатории, но и — мы это чувствовали — во

всем большом антикоммунистическом русском мире. Было ясно, что если будет когда–то так

называемая русская акция, в форме ли создания национального русского правительства или какого–то

другого начинания, во главе его стоять будет только он…»

«Чувство необходимости совместного труда ради спасения России было сильнее личных амбиций. У

ген. Власова было много поступков, которыми восхищались абсолютно все и за которые были ему

бесконечно благодарны.

Они диктовались свойственной ген. Власову исключительной независимостью, совершенно

невероятной для условий войны и оккупацию.

Они говорят не только о мужественной независимости пленного генерала. Они говорят и о большем.

О том, что у Власова и Гитлера были разные цели. Они не могли бы идти вместе, даже если бы один

из них этого захотел. Однако у них был общий враг.

Все это, взятое вместе, делало для ген. Власова вопрос о переходе на сторону врага вопросом

нелепым, просто несуществующим. С ним происходило другое: попав в немецкий плен, ген, Власов

вскоре убедился, что он попал к своим, волею судеб находящимся в стане врага. Был только [173]

один вопрос: как нам, русским, действовать, находясь между коммунистическим молотом и

национал–социалистической наковальней».

«Власов и миллион его последователей никогда не принимали нацистскую доктрину и никогда не

обещали служить интересам Гитлера после войны».

И господина А. Казанцева, автора книги «Третья сила», и прибалтийских немцев: С. Фрёлиха, и В.

Штрик–Штрикфельдта, и протоиерея Александра Киселева, создававших этот миф о Власове, по- человечески понять легко…

В послевоенном мире с его антифашистской риторикой трудно было жить, сознавая, что ты

являешься непосредственным пособником нацистов. Под таким психологическим давлением человек

способен вспомнить о себе даже то, чего не было, лишь бы выскользнуть из касты отверженных и

проклятых.

Другое дело — мифотворцы наших дней…

Мифу о Власове, задумавшем едва ли не с колыбели изменить России, созданному агитпропом; мифу

о Власове, нашедшем третий (против Сталина и Гитлера) путь, созданному сподвижниками генерала,

новые мифотворцы решили противопоставить миф о Власове — агенте Сталина.

Весьма наглядно проявилось это мифотворчество в работе Виктора Филатова, бывшего главного

редактора «Военно–исторического журнала»…

«О том, что генерал Власов предатель № 1, написано много и подробно, — повествует он. — О том,

как генерал Власов стал предателем, написано столь же много. У нас в стране генерал Власов,

бесспорно, предатель № 1, на Западе генерал Власов, бесспорно, борец № 1 со Сталиным. И те и

другие свою точку зрения обосновывают почти на одних и тех же событиях и документах. Вообще

странный какой–то этот Власов, если повнимательнее и поспокойнее приглядеться к нему. Вот он —

борец № 1 со Сталиным. «Власов тщеславен, самолюбив и высокомерен, — пишет один из

авторов. — Всем своим поведением у немцев и внешним видом стремился показать себя

незаурядным государственным деятелем и военачальником, прямо скажем, копировал позу

Керенского. В то время как мы, власовцы, включая и его приближенных, носили военную форму

РОА, очень схожую с формой военнослужащих германской армии, Власов носил свою собственную

форму, отличную как от немецкой, так и от РОА, — френч военного образца с большими накладными

карманами и шинелью без погон, но брюки с лампасами. Излюбленная поза при разговорах с

людьми — большой палец правой руки засунут под борт френча или шинели на груди, а ладонь

поверх борта. Ну прямо что ни деталь, то какой–то таинственный смысл и символ. А между [174] тем,

кто помнит, кто видел в кинохронике Сталина, тот без труда увидит, что именно Сталин носил

«френч военного образца с большими накладными карманами», что именно Сталин носил «шинель

без погон», что именно Сталин носил «брюки с лампасами» при шинели без погон, что именно у

Сталина «большой палец правой руки засунут под борт френча или шинели»…

И далее Филатов, припоминая свое посещение военного корабля, где весь экипаж: и матросы, и

офицеры, — носили франтоватые «усики–шнурочки на губе», как и командир корабля, озаренно

постигает, что Сталин для Власова был таким же командиром и это ему и подражал генерал.

Естественно спросить тут: ну и что?

Наблюдение само по себе натянутое…

Сподвижник Власова, которого цитирует Филатов, видел самого Керенского, и ему Власов казался

похожим на Керенского. Филатов решил егсгсделать похожим на Сталина. Понятно, что сделать это,

учитывая гигантский рост генерала и очки, которых он не снимал никогда, очень трудно, но Бог с

ним. Допустим, что Власову хотелось походить на Сталина…

Что из этого?

Генерал Филатов выводит из этого наблюдения, все…

«Почему генерал и — предатель? — риторически повторяет он. — Почему русский националист

генерал Власов — и против русских? Почему за каких–нибудь 5–6 месяцев до ухода Власова к немцам

Жуков пишет на него собственноручно блестящую характеристику. Или почему в обвинительном