Николай Павлович Игнатьев. Российский дипломат

18 октября посол предложил султану текст перемирия, который был принят с небольшими изменениями. Перемирие заключалось на шесть недель с возможным продлением до 3,5 месяцев. В литературе можно встретить утверждение о том, что Игнатьев предъявил Порте ультиматум. Сам он уточнил в своих записках, что ультиматум был получен в Константинополе только в ночь на 19 октября, когда перемирие уже было заключено. Горчаков послал его, узнавши из письма графини А. Д. Блудовой об отчаянном положении русских добровольцев, которые воевали в Сербии под командованием М. Г. Черняева[514]. Однако надо отметить, что предложение о перемирии Игнатьев произнес так громко и резко, что, как он сам пишет, «султан трясся всем телом… два дня не спал и трусил свидания со мною»[515]. Так что турки вполне могли принять речь посла за ультиматум. Игнатьев хотел воспользоваться произведенным впечатлением и предъявить Порте другой ультиматум с требованием автономии Болгарии, Боснии и Герцеговины, но Горчаков решил отложить этот вопрос до конференции послов.

Известие о заключении перемирия с Сербией вызвало бурю возмущения в турецкой столице. Уверенные в том, что Европа не позволит России остановить движение турецкой армии к Белграду, турки негодовали и порицали султана. Устраивались манифестации на улицах, а также балаганные представления, где высмеивался Игнатьев, якобы стремившийся захватить проливы. Мусульманское духовенство в мечетях требовало продолжения наступления на Белград, призывая к газавату (священной войне) против России. Турецкая пресса также призывала к войне. Распространялись нелепые слухи об истреблении на Кавказе черкесских аулов и т. п.[516]

В такой обстановке открылась конференция послов в Константинополе. Она продолжалась с 11 (23) декабря 1876 г. до 8 (20) января 1877 г. Россию представлял Игнатьев, Англию – министр по делам колоний Р. Солсбери и посол Г. Эллиот, Францию – Ж. Бургоэн и Ж.-Б. Шодорди, Австро-Венгрию – Ф. Зичи и Г. Каличе, Германию – К. Вертер и Италию – Л. Корти. Турецкими делегатами были министр иностранных дел Савфет-паша и турецкий посол в Берлине Эдхем-паша. Состоялось девять официальных заседаний делегатов, проводившихся в Пере в здании российского посольства. Но решения вырабатывались на предварительных совещаниях, проходивших без участия турок.

Игнатьев начал готовиться к конференции заранее. Еще в октябре он просил консулов представить ему данные о положении христиан, особое внимание при этом обратив на состояние общественной безопасности, правосудия и налоговой системы в христианских провинциях. От Н. Герова он потребовал данные о численности христиан в Филиппопольском и Софийском санджаках, предвидя, что на конференции будет обсуждаться вопрос о границах Болгарии. Много ценных сведений послу передал Юджин Скайлер, секретарь американской миссии, расследовавший турецкие зверства в Болгарии. Скайлер и американский журналист Макгахан публиковали в европейской и американской прессе статьи о болгарских ужасах, основанные в значительной степени на данных, полученных от русских консулов. Сам посол накануне конференции поместил в издаваемой в Бельгии при поддержке российского МИД газете «Lе Nоrd» записку о положении в Болгарии. Все это имело целью воздействовать на общественное мнение Европы, и без того возмущенное репрессиями, и на делегатов.

Игнатьев справедливо полагал, что вопрос о Болгарии будет на конференции основным. Согласившись с австрийскими претензиями на Боснию и Герцеговину, Петербург рассматривал теперь Болгарию как основной оплот своего политического влияния на Балканах, тем более что в это время усиливалась проавстрийская ориентация Сербии.

Предварительно Игнатьев подготовил два варианта будущего устройства Болгарии – проект-«максимум», который написали по его просьбе русский консул в Адрианополе А. Н. Церетелев и Ю. Скайлер, и проект-«минимум», автором которого был он сам. Проект-«максимум» предусматривал административную автономию в Болгарии с христианским губернатором, избираемым на пять лет, введение местного самоуправления, отмену десятины и распределение налогов самим населением, образование местной милиции с участием христиан, употребление национального языка в судах и в органах управления. Турецкие войска могли размещаться только в крепостях. Проект-«минимум», подготовленный на случай сопротивления английских делегатов, предполагал разделение Болгарии на две автономные провинции под управлением христианских губернаторов. Оба проекта учитывали пожелания болгарского населения, содержащиеся в поданных в адрес конференции многочисленных записках и обращениях[517].

18 ноября 1876 г. Гирс в письме к Игнатьеву выразил поддержку проекта-«максимум» и надежду на то, что послу удастся склонить своего главного противника – Солсбери – принять его[518].