Никому не говори!

Аккуратно уложил девушку на постель и укутал одеялом. Такая умиротворенная сейчас. Красавица. Почему она меня не ненавидит и не призирает, когда я именно это и чувствую к себе? Почему простила? Почему терпела? Нина не та, кто просто бы смерился с участью или закрыл бы глаза на подобное из-за каких-то чувств. Я бы не назвал её бесчувственной или черствой, такой сорт людей окутывают своим теплом лишь тех, кто им дорог, и это она показала мне сполна за последние дни, но и подобное она бы не спустила на тормоза. И это ещё раз доказывало мне, что не я ей нужен, а кто-то более достойный, без подобного сдвига. Я намеренно отключился от реальности, оставляя лишь инстинкты, но вернуться сам не смог, а использовал её. Этого не должно было произойти. Какой бы не была сильной моя женщина, всему есть предел.

Нашёл в хлам испорченных шмотках свой телефон и с раздражением откинул его в сторону. Разбит. Рядом на полу лежал сотовый Нины, и я поднял его. Хоть это не испортил. Влез в меню дозвона и наткнулся на имя, которое было первым в списке звонков. Слава. Исходящий два часа тридцать восемь минут назад. Потом следовали поставщики, курьеры, доставщики, какие-то фирмы. Ничего из личной жизни. Сдвинул экран в сторону и набрал Вадима. Его номер знал уже наизусть, очень часто общаемся. Пока шли гудки, ушёл в ванную комнату, чтобы не разбудить малышку и наткнулся на разорванное платье. Чёрное. Наверняка было красивым, но я и его испортил.

– Да, – раздался голос друга на пятом гудке.

– Занят?

Вздох облегчения, резанул по ушам. Кажется, я и им знатно потрепал нервы. Демонова даже напугал, хотя он не из пугливых. Блять, всё как в тумане.

– Нет…

– Привези мне вещи, – прервал я его, не желая что-либо объяснять. – Штаны, футболку, кроссовки…

– Уже, Тох. Я внизу, через кого передать?

– Поднимись сам. Если остановят, дашь им телефон.

Поставил телефон на громкую связь, положил его на край раковины и уставился на себя в зеркало. От повреждений на теле не осталось и следа. Словно в меня не стреляли, не резали и не было того падения. Только внутри горел целый вулкан недовольств и вопросов к самому себе. Как же так-то, а? На тот момент я и подумать не мог, что заставлю отвезти себя именно сюда, но теперь поздно махать кулаками. Я всё испортил. Осквернил любимую девушку, а ещё смею её ревновать. Прошёлся пальцами по плечу, где должно быть отверстие от пули, но там не было даже шрама. Вспомнил, как Нина выпила какую-то таблетку, и её синяки тут же зажили. Наверное, она дала мне то же самое.

– Я у двери, – раздался голос Вадима, и я скинул звонок.

Забрав свои вещи, быстро оделся, прихватив с собой свои испорченные тряпки и распихав мелочь по карманам, присел перед Ниной на корточки. Нет, я не прощался, но и вот так близко оставаться с ней больше не намерен. Ей нужно время, чтобы осмыслить и решить, хочет ли она быть со мной после подобного, примет ли она такого гнусного мерзавца, как я. А мне нужно время, чтобы понять, как всё исправить. Убрал шелковистые локоны с её лица, стараясь не разбудить. Простит ли она мне это? Я сам себе не прощу. Не смогу. Я ранил её самолюбие, испортил целостность её души, испачкал её. Мне не то, что оправдания нет, слов не придумали, чтобы выразить какое я дерьмо.

Поднялся и вышел, чтобы уйти и не мозолить ей глаза. Меньше всего она сейчас нуждается именно в моей компании. Вадим встретил меня настороженным взглядом. Я даже говорить ничего не стал, а просто направился к выходу. Басы современной музыки доносились снизу приглушённым гулом, но стоило пройти звуковой коридор, как уши «заложило» от современного искусства. И вот это блеяние овцы нынешняя молодежь считает крутым? Я бы не сказал, что раньше было лучше, раньше просто было куда стремиться, но что-то исполнители в своём развитии с каждым годом сворачивают не туда. Набор слов под странную мелодию было сложно назвать рэпом или хотя бы просто песней. Скорее неудачным стихом без какого-либо толкового смысла.

Выйдя на ночную улицу, выкинул в урну окровавленную одежду и вдохнул полной грудью прохладный воздух. Мысли начали приходить в относительный порядок, выстраиваясь в подобии очереди. Первым делом я решил заняться отцом малышки. Слишком яро и открыто он действует для обычного владельца холдинга.

– Клим уже уехал?

– Нет. Ещё в городе.

– Отвези меня к нему.

А дальше было дело техники и хорошо отработанного плана. Мы нарыли инфу на старика и взломали все его счета, обогатив свой общаг на несколько миллиардов баксов. Холдинг был дискредитирован его же договорами и контрактами, которые Данил вывел с его же серверов. За девять часов мы уничтожили его репутацию и обанкротили, а затем спокойно занялись подготовкой к похоронам Женьки. Осталось только выжидать, когда Владимир Фризер сделает следующий шаг, а он его сделает, потому что прямо сейчас в его офисах оборудуют спецслужбы в поисках доказательств его опытов над детьми из детских домов и одиноких стариков в домах престарелых. Единственное, что я не учёл, это двух имён в списках подопытных – Нина и Станислава Фризер.