Никто не ангел

С самого начала культурного вечера Сергею показалось, что Вика чем-то расстроена. Но потом она улыбалась, а он держал ее за руку, и все, казалось, в порядке.

– Пресноватый оказался спектакль, – проронил Сергей, когда они вышли на подсвеченную фонарями московскую улицу. – Уже поздно, я провожу тебя до дома?..

Виолетта ответила не сразу. Она вдруг остановилась, и Сергей увидел, что ей трудно говорить.

– Что такое?.. – его голос понизился.

– Сергей, я… не знаю, как это сказать…

Она начала чего-то объяснять, и вся суть сводилась к следующему: это все нелепо. Он – кандидат наук, она – буфетчица, у которой даже вуза за плечами нет. Про них все шепчутся, над ней смеются. Никто не может в это поверить.

Сергей раскрыл глаза, насколько мог. Он привык не обращать внимания на окружающих до тех пор, пока они в моральном смысле не пытались его ударить подносом по лицу. Или же пока его голова не начинала сама по себе сходить с ума… Но теперь воображаемый поднос обрушился на Виолетту.

– Тебя это волнует?.. – серьезно спросил он. – Тебе важнее остального мнение других людей?..

– Нет, но…

Она очень неровно вздохнула. Сергей еще не понял, обижает ли его происходящее. И стоит ли вообще прилагать дальнейшие усилия.

– Ты сама представь, на что ты ему можешь быть нужна? – спросили ее коллеги по работе – прожженные жизнью столовские работницы, прошедшие закалку многочисленными коллективами и теперь знавшие ответы на все вопросы. – Где ты, а где он?.. Если б ты королевой красоты была при этом… А так – поиграет и бросит, а ты будешь реветь месяцами в подушку.

Сергей не мог знать об этом «напутствии». И вряд ли мог войти в тонкости ее положения. Но что-то внутри подсказало ему, что проблема глубже, чем может показаться.

– А ты сама что думаешь? – вымолвил он.

– Я… – она взглянула на него, и он увидел побежавшие по щекам слезы. – Я не знаю… Прости меня…

– Ну, не надо… Не плачь, пожалуйста, – он сам удивился своей мягкости, когда обнял и прижал ее к себе. И по ответному движению он тут же понял, что она все же думала.

– Вика, мне с тобой хорошо, и я вижу, что тебе со мной тоже. Какой смысл слушать, что треплют злые языки?.. Я хочу узнать тебя лучше. Встречаться с тобой… Я знаю, что много болтаю, – и это не самый большой мой недостаток. Но и слушать тебя я очень хочу. Давай просто будем… ну, будем… Короче говоря… Ты ведь согласна продолжать в том же духе?.. – она взглянула на него и коротко кивнула, его ладонь пригладила выбившуюся из-под ее шапки прядь волос.

Сергей впервые поцеловал ее в губы, и это надолго исчерпало болезненную тему.

Глава 14. Сурова аспирантура, но та еще дура

Как-то на научную конференцию на экономическом факультете заглянули ученые-юристы, поскольку часть вопросов пересекалась с их сферой исследований. Они зачем-то притащили с собой свои чудовищные журналы и пытались раздать их всем желающим. Последних почти не обнаружилось.

Сергей не особенно любил представителей юрфака, считая их занудами, живущими в искусственной вселенной и апеллирующими к несуществующим понятиям с таким жаром, что яичницу можно было приготовить.

Но одну фразочку на латыни, которую услышал тогда, он запомнил и полюбил: «Dura lex, sed lex». То есть: «Суров закон, но это закон». И с тех пор всякий раз, когда кому-либо не нравились законы родной страны, Сергей с основанием говорил, что даже сами законники считают их дурой.

– Станислав Эдуардович, я бы не стал так рисковать, – один из аспирантов вошел к профессору в кабинет, желая поговорить наедине.

– В плане?

– В плане Шлепцова. Чтобы Вам лично брать руководство его диссертацией. Понимаете…

– Ну?

– Я не хочу наговаривать… Но он слишком неустойчивый. Вести себя не умеет. Поговаривают даже, что там с психикой нелады.

– Кто говорит? Девчонки, которых он побросал?.. Нет, Борис, послушайте, – Станислав прекратил дальнейшие попытки. – Возможно, в нем есть небольшая придурь, но для научного работника это скорее плюс, чем минус. Хотя Вы, например, успешно обходитесь без нее. Мыслит он чисто и хорошо, и мне это нравится. В остальном можно и помочь парню, если что будет не так.

Так без присутствия Сергея был заключен важнейший союз, во многом предопределивший дальнейший образ его мыслей и в некоторой степени – образ жизни.

Сергей затруднялся сказать, что он чувствовал к Виолетте. Раньше ему не раз срывало крышу, но теперь это было что-то совсем иное. И отношения развивались не так, как он привык.

Он с удовольствием бы увлек ее к себе еще в вечер после театра. Но что-то его остановило. Он видел ее огромные глаза, обращенные на себя, и совершенно терялся в этом вопросе.

В тот день, проводив Вику до дома, он еще раз поцеловал ее около подъезда и обещал, что спланирует следующую встречу. А пока… Спокойной ночи.

Тема диссертации была выбрана и сформулирована, и Сергея окончательно затянуло в водоворот дум, чтения и дискуссий. Вдобавок Главный вовлекал его во все процессы, в которые в принципе мог быть вовлечен аспирант.