Никто не избегнет блаженства

– Здоровы будете! – радостно поприветствовал нас Буривой, вставая с большого плоского валуна и щелкая Родосвету по курносому веснушчатому носу. – Идете гонки смотреть, значит? А я отсюда на своих сыновей полюбуюсь – ведь это все равно, что на салют глазеть: небесные состязания из любой точки хорошо просматриваются. Жинка-то моя не любит подолгу на суше находиться, – и указал загорелой рукой вдаль, где резвились на волнах Прохлада Алуна со своею матерью, прекрасной Богиней Додолой. Женщины приветливо нам замахали, а наш добрый ветродуй снова уселся на валун, подтянув к себе босые ноги в закатанных до колен брючинах. За это время Архангел Воздуха успел в очередной раз сменить ипостась, и сейчас он внешне сильно напоминал Бетховена из-за косматых непослушных волос. Забавно, как был немчурой, так и остался. Видать, пред силой Бессознательного бессильны даже Архангелы.

– Марсело тебе привет передает, – сказала Рогнеда, отходя подальше от берега – благодарит за справки, подкорректированные для его кузена.

– Пустяки, – небрежно отмахнулся Бетховен, – мне не привыкать. Вот что, действительно, оказалось сложным в моей практике, как сейчас помню, – так это подделывание карточек Хельга – ведь мне, по сути, пришлось доказывать чиновникам, что он не приходится братом самому себе! И все затевалось только ради того, чтобы сменить имя, опороченное покойным Бальтазаром Брауном.

При последних словах мой муж, Рогнеда и сам Буривой расхохотались.

– Этого я никогда не забуду, – отсмеявшись, поддакнул Хельг, – «…так вы, выходит, не тот самый геолог Эрик Эрикссон, а Хельг Эрикссон, женатый на сестре… вашего родного брата?!» – передразнил мой супруг столоначальника-тугодума.

– Даже если этот держиморда спустя недели о чем-либо и догадался, то не посмел нам с Хельгом перечить, – авторитетно заявила я, – потому как мы его давным-давно держим за яйца! Сам виноват, что угодил в капкан: пятерых своих толстопузых отпрысков, понимаешь, устроил работать ко мне в Полицию Чистоты, и теперь они лениво прохаживаются с метлами по улочкам, сытые, довольные. Только раз в месяц, в дни дежурства, они по-настоящему вкалывают – когда прочесывают лесные массивы, штрафуя каждого, кто вздумает там свинячить.

– Я знаком с этими амбалами, – сказал Буривой, – и, кстати, давеча слышал от одного из них, будто тебе звонили из Москвы и уговаривали прислать наряд на празднование дня города – якобы просили исключительно высоких и видных блондинов. Можно подумать, ожидается парад с метлами на Красной площади!..

– Да уж, – усмехнулась я, – Москва желает, чтобы я оплачивала уборку центральных улиц из своего кармана – шиш им всем с маслом шоколадным! Пусть лучше москвичи собственный Фонд Чистоты создадут, а там глядишь, и профессионалы отыщутся – и рослые, и солидные, и всех мастей, и даже спецназовцы бывшие объявятся. А то мы, видите ли, на свои деньги, на эти несчастные двадцать пять алмазных процентов, и весь Краснодарский край регулярно очищаем от мусора, и книгу «Антигиннесс» по задумке Порфирия создали. В этом году, между прочим, у нас не десять, а целых двенадцать человек номинируются на Премию в миллион евро за добрые дела! И одну из премий получит четырнадцатилетняя девочка-сирота, которая три года ухаживала за больной одинокой старушкой. Плюс на малые поощрения у нас в этом году уйдет добрых двадцать пять миллионов! А Москва только и умеет, что…

– Мама, мы можем опоздать! – тихонько произнесла дочь Веденеи, потеребив ее за широкий рукав.

Я немедленно прервала тираду и кивнула подруге: ну что, идем?

– Да, Росица, ты права, – ответила Веденея девочке и посмотрела на неунывающего Архангела Воздуха, – прости, Буривой, нам, и в самом деле, пора. Цветана Руса забронировала для нас великолепную vip-ложу.

Хельг взял у меня из рук крошку, и мы поспешили на скоростной фуникулер, тянущийся над морем с острова на материк.

****

Едва мы ступили на берег, как старенький хорлок, одетый в белый спортивный костюм с незнакомой эмблемой, подошел к нам и, дотронувшись до рукава Радомира, поманил за собой:

– Лететь на стадьонн. Гонки…

В полуметре над берегом сиял солнечными бликами маленький розовый дирижабль, по форме напоминающий боксерскую перчатку. Внутри оказалось тесновато из-за низкого потолка. А посему вместо классических сидячих откидных мест прямо на полу набросали простоватые войлочные коврики. Стены были обшиты нейлоном, окна – клеенчатые.

– Это маршрутное такси? – удивленно спросила Росица у своего отца.

Хорлок скрылся в кабине за тоненькой перегородкой.

– Скорее, летающая палатка, – предположил Харальд.

– Нет, мальцы, я думаю, что это одно из рабочих суденышек спортивной команды «Глазированная Хлоя», которую вы на данный момент представляете, – ответил обоим чадам Себастьян.

****