Нина Риччи

В течение нескольких лет сотрудники больше не работали сверхурочно в период создания коллекций. Это было результатом ожесточенной битвы, которую они вели с руководством. Для того чтобы успевать представлять коллекцию вовремя, работу стали распределять по мастерским примерно за два месяца до каждой презентации для прессы, не позже. Теперь главный дизайнер дома тоже подчинялся строгой дисциплине: задерживать эскизы моделей он не мог. Времена подкалываний ткани прямо на моделях закончились безвозвратно. Нехватка персонала и нежелание нанимать на работу новых сотрудников вынуждали руководство нанимать временный персонал в период интенсивной работы. Этот временный персонал не всегда обладал необходимыми навыками, и результат иногда был не совсем хорошим – высочайшее качество изделий высокой моды уходило в прошлое; к моделям все больше применялись более низкие требования прет-а-порте.

В 1986 году в целях экономии руководство попыталось ввести гибкий график работы. Естественно, совет предприятия немедленно отклонил это предложение, согласно которому сотрудники в низкий сезон должны были работать меньше, а в высокий задерживаться или выходить на работу в выходные. Памятуя об угрозе забастовки и других жестких мерах профкома, руководство дома не стало настаивать на своем, и проект отложили. Несмотря на это, позже пришлось обратить внимание производственного совета и профсоюза на тревожную ситуацию в сфере готовой одежды из-за безумного спада в отрасли. Сколько ни бастуй, но изменить ситуацию на рынке это никак не могло. Кризис 1980-х в экономической сфере привел к безработице и падению доходов, а индустрия моды чувствовала спад очень сильно. Одновременно с повышением требований работников, которые более не воспринимали концепцию семейного дома как необходимость сохранять молчание относительно своих прав, резко уменьшилась прибыль, и удовлетворять их запросы становилось практически невозможно или приходилось значительно сокращать другие расходы.

В начале 1987 года Робер Риччи и Владимир де Кузьмин приняли решение изменить способ изготовления моделей прет-а-порте. Они нашли компанию, заинтересованную в сотрудничестве с домом моды. Этой компании делегировалось производство изделий. У дома Нины Риччи оставались функции создания новых моделей. Если говорить о творческой составляющей, то она по-прежнему была прерогативой дома: стиль и моду диктовали кутюрье и дизайнеры. Но самая затратная часть – производство – переходила в руки другой фирмы. Еще до Второй мировой войны, когда Шанель решила начать производство своих духов, именно этот момент, связанный с производством, подтолкнул ее к решению передать права на выпуск парфюма братьям Вертхаймер (о чем потом она сильно жалела, так как получала маленький процент от продаж – основную прибыль получали Вертхаймеры, но они же несли и основные расходы). Риччи продержался гораздо дольше, однако 80-е заставили и его реструктуризировать процесс изготовления изделий. Парфюмерия и одежда от-кутюр оставались его прерогативой, но массовое производство готовой одежды резко сокращалось. Такое решение, конечно, привело к увольнению некоторых сотрудников, которые работали в мастерских и офисах на улице Капуцинок. Эта реструктуризация затронула около шестидесяти человек. Конечно, профком не остался в стороне, но после его переговоров с руководством результат оказался куда как скромнее, чем рассчитывали: двадцать пять человек перевели на другое место работы внутри дома Нины Риччи, некоторых сотрудников отправили на досрочную пенсию, а двадцать три человека все-таки уволили по сокращению штата – в их числе по иронии судьбы были два представителя профсоюзного комитета.