Нина Риччи

По большому счету в тот момент многое оставалось в руках «Sanofi», а точнее, ее управляющего. В 1988 году президентом и генеральным директором компании являлся Жан Франсуа Дехек. Дехек родился в 1940 году и был ровесником детей Робера. С 1965 года он работал в «Elf Aquitaine», стремительно поднимаясь по служебной лестнице. Дочернее предприятие компании Дехек открыл в 1973 году. Он провел более трехсот слияний и поглощений, став настоящим докой в этих вопросах. Странно, однако, такой опытный и жесткий бизнесмен проявил добрую волю, предоставив возможность детям Риччи сохранить в доме семейное управление. Считается, что на сей знаменательный жест Дехек был вдохновлен еще во время переговоров с Робером, когда почувствовал к основателю дома Нины Риччи искреннюю симпатию. Таким образом, «Sanofi» согласилась ограничить свою долю в капитале 49,9 процента. В результате создали холдинговую компанию «Ricci S. A», контроль над которой перешел к Марии Франсуазе и Жилю Фуксу. Мария стала президентом, а Жиль главным исполнительным директором. В совет директоров входили знакомые Жилю люди, в компании, по сути, пока ничего не изменилось. Остался Владимир де Кузьмин, фактически ставший полноправным членом семьи, отличный верный сотрудник, которого невозможно отделить от истории дома Нины Риччи. С другой стороны, в совете директоров был и Жан Франсуа Дехек, который более трезво смотрел на вещи, так как в первую очередь ориентировался на прибыль и не испытывал никаких нежных чувств к дому моды именно потому, что не имел с ним тесных, семейных связей (через десять лет мы увидим, какую это сыграет роль). Интересна и другая персона, входившая в состав совета директоров, – Клод де Кемулария, французский высокопоставленный чиновник, чья карьера в основном проходила в сфере банковского дела и дипломатии. В свое время он там появился совсем не случайно: Кемулария учился в «Sciences Po» – школе политических наук, там же, где и неудавшийся первый жених Раймонды Риччи. Раймонда с давних пор дружила с женой Кумулария, Шанталь. Она познакомилась с Клодом как раз в «Sciences Po». Карьера Кемулария производит впечатление. Вот лишь некоторые вехи: с 1957 по 1961 год он работал личным помощником Генерального секретаря Организации Объединенных Наций, в 1966 и 1967 годах был специальным советником принца Монако Ренье (и, кстати, очень ему помог выиграть противостояние с Аристотелем Онассисом; Ренье также окончил «Sciences Po» и полностью доверял своему советнику), с 1968 по 1982 год работал в банке «Paribas» советником президента и генерального директора по международным делам, в мае 1982 года присоединился к французскому дипломатическому корпусу в качестве посла в Нидерландах, в 1986 году возглавил Совет Безопасности ООН. Кемулария знал многие вещи из области политики и финансов изнутри, видел тенденции и направление, в котором шел бизнес. Это он говорил о том, что дома высокой моды все реже управляются семьями. Крупные финансовые группы покупали их с единственной целью – увеличить прибыль в ущерб сотрудникам. Их интересовал только бренд с его финансовым влиянием на все производимые продукты. Но и семейные предприятия соглашались на продажу акций не просто так: без выхода на крупный капитал дальнейшее расширение компании становилось невозможным. Правда, Кемулария всегда признавал свои, пусть и немногочисленные, ошибки. Когда-то именно он консультировал Робера Риччи по поводу запуска духов «L’Air du Temps» в Соединенных Штатах и категорически отговаривал его, считая, что французский парфюм Робера там не приживется.

После смерти Робера Риччи сотрудников собрали в конференц-зале, где они так часто с помощью лидеров их профкома выдвигали руководству свои требования. Но сейчас им казалось, что мир рухнул. Понимание роли Робера в сохранении дома, конечно, пришло не мгновенно. Он десятилетиями строил свою модную империю вместе с Ниной Риччи, и были еще сотрудники, которые ее прекрасно помнили. Без Нины и Робера дом моды словно осиротел. Персоналу сообщили, что Мария Франсуаза и Жиль Фукс, зять босса, берут дело в свои руки и намереваются продолжать создавать высокую моду. Сотрудники успокоились, правда ненадолго. Теперь на них с портрета смотрела не только Нина Риччи – рядом повесили портрет Робера. Наверное, взгляды матери и сына были разными. Нина всегда чувствовала опору в сыне, имела возможность заниматься только творчеством, заслужив это годами упорного труда в чужих ателье и домах моды. Робер всегда находил поддержку у Раймонды, но после развода их отношения сошли на нет. Ни в детях, ни в новой жене он ее не нашел. Рядом был Жиль Фукс, который действовал четко по директивам тестя – самостоятельная работа ему лишь предстояла.

С уходом из жизни Робера дом моды Нины Риччи получил первый по-настоящему серьезный удар. Будущее должно было показать, восстановится ли компания после этого, хватит ли сил и опыта у семьи Фукс, чтобы удержать ее на плаву, или она рухнет, оставив после себя только сверкающие осколки великолепной империи моды.