Nine Princes in Amber (Девять принцев Эмбера)

Увидев рисунок на обложке пачки, я вздрогнул, меня прошиб холодный пот, дыхание участилось.

Белый единорог на травяном поле.

And I knew that device and it hurt me that I could not name it.

I opened the packet and extracted the cards. They were on the order of tarots, with their wands, pentacles, cups, and swords, but the Greater Trumps were quite different.

Я знал, знал этот рисунок, но не мог вспомнить, что он значит, и это причиняло боль.

Я открыл пачку и вынул карты. Это была колода из одних картинок, с их чашами, шпагами, копьями и всеми прочими атрибутами. Обычная укороченная колода - но червовая масть была совсем не такой.

I replaced both drawers, being careful not to lock the smaller one, before I continued my inspection.

They were almost lifelike in appearance, the Greater Trumps ready to step right out through those glistening surfaces. The cards seemed quite cold to my touch, and it gave me a distinct pleasure to handle them. I had once had a packet like this myself, I suddenly knew.

Я вставил на место оба ящика, но достаточно осторожно, чтобы не закрыть потайного, пока не исследую колоду до конца.

Червовые картинки выглядели совсем как живые, казалось, они в любую минуту могут сойти со своих сверкающих поверхностей. На ощупь карты были холодными, и мне доставляло удовольствие их касание. Внезапно я понял, что когда-то и у меня была такая же колода.

I began spreading them on the blotter before me. The one bore a wily-looking little man, with a sharp nose and a laughing mouth and a shock of straw-colored hair. He was dressed in something like a Renaissance costume of orange, red and brown. He wore long hose and a tight-fitting embroidered doublet. And I knew him. His name was Random.

Я начал раскладывать карты на столе перед собой.

На одной из них был нарисован хитрый маленький человечек с острым носом, смеющимся ртом и копной соломенных волос. Он был одет в нечто, напоминающее костюмы Ренессанса, желтых, красных и коричневых тонов - длинный плащ-накидка и короткая обтягивающая кожаная куртка. Я знал его. Его звали Рэндом.

Next, there was the passive countenance of Julian, dark hair hanging long, blue eyes containing neither passion nor compassion. He was dressed completely in scaled white armor, not silver or metallic-colored, but looking as if it had been enameled. I knew, though, that it was terribly tough and shock-resistant, despite its decorative and festive appearance. He was the man I had beaten at his favorite game, for which he had thrown a glass of wine at me. I knew him and I hated him.

Со следующей карты на меня смотрело бесстрастное лицо Джулиана. Темные волосы ниже плеч, ничего не отражающие голубые глаза. Он был полностью укрыт белыми доспехами, именно белыми, а не серебристыми или с металлическим оттенком, и выглядел так, как будто с ног до головы покрыт эмалью. Я знал однако, что несмотря на кажущуюся декоративность, доспехи эти невозможно пробить, они смягчали любой удар. Это был тот самый человек, которого я победил в его излюбленной игре, за что он бросил в меня стакан с вином. Я знал его, и я его ненавидел.

Then came the swarthy, dark-eyed countenance of Caine, dressed all in satin that was black and green, wearing a dark three-cornered hat set at a rakish angle, a green plume of feathers trailing down the back. He was standing in profile, one arm akimbo, and the toes of his boots curled upwards, and he wore an emerald-studded dagger at his belt. There was ambivalence in my heart.

Затем был смуглый, темноглазый Каин, одетый в черный и зеленый сатин, с треуголкой, небрежно сдвинутой набекрень, из нее торчал зеленый плюмаж. Он стоял ко мне в профиль, откинув руку в сторону, вывернув носки сапог, на поясе висел кинжал с огромным изумрудом в рукояти. Я не мог определить свои чувства к нему.

Then there was Eric. Handsome by anyone's standards, his hair was so dark as to be almost blue. His beard curled around the mouth that always smiled, and he was dressed simply in a leather jacket and leggings, a plain cloak, high black boots, and he wore a red sword belt bearing a long silvery saber and clasped with a ruby, and his high cloak collar round his head was lined with red and the trimmings of his sleeves matched it. His hands, thumbs hooked behind his belt, were terribly strong and prominent. A pair of black gloves jutted from the belt near his right hip. He it was, I was certain, that had tried to kill me on that day I had almost died. I studied him and I feared him somewhat.