Niro. Сборник рассказов.

Несколько вдохов–выдохов — и икота прекратилась. Еще через мгновенье в квартире вспыхнул свет. Шин непроизвольно зажмурился и поднес ладонь к глазам. Сквозь размытое желтое пятно от люстры он увидел, что на диване сидит человек. Когда глаза адаптировались к свету, Шин потер их пальцами туда–сюда — стало полегче. Убрав руки от лица, он взглянул на гостя.

Человек стандартного вида. Черный костюм с темно–коричневым галстуком в тонкую полоску; белая накрахмаленная рубашка; лакированные черные туфли, в которых отражалась люстра. Поза была расслабленной — откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу, человек играл носком туфли, выписывая им маленькие петельки; однако развязности в этом не было ни грамма. Человек явно не чувствовал себя спокойно; то, что он был не в своей тарелке, было заметно невооруженным глазом.

На коленях гость держал тоненькую папочку из крокодиловой кожи, закрытую на «молнию». Длинными пальцами пианиста он поколачивал по ней, периодически поглаживая (словно извиняясь). Пауза затянулась.

Шин приподнял брови, всем своим видом задавая вопрос «Ну?» Гость, будто не замечая его и думая о чем–то своем, сложил губы бантиком и шумно втянул воздух сквозь получившуюся трубочку. После чего решительно отодвинул папку, положив её на диван, и взглянул, наконец, в сторону Шина. Их взгляды встретились.

От неожиданности гость клацнул зубами, и фраза, которую он собирался произнести, застряла у него в горле. Спустя секунду он собрался, поставил ноги вместе, сцепив пальцы рук на коленях, снова шумно вздохнул, улыбнулся и попытался начать заново — но опять безрезультатно.

Шин криво улыбнулся. Он явно чего–то не понимал.

— Привет, — вдруг сказал гость.

— Ага, — ответил Шин. «Хоть что–то…» — подумалось ему.

— Я…

— Ага, — повторил Шин.

Гость смутился. Нашарив рядом с собой папочку, он положил на нее ладонь правой руки; судя по всему, это придало ему уверенности, он расправил плечи, поднялся и представился:

— Хайнц… Хайнц Гринберг… Сразу предвосхищу вопросы по поводу национальности и знания русского языка — могу назваться Ли Хин Ганом и говорить на хинди, это ничего не изменит в моей жизни, а вот вы вряд ли меня поймете. Короче, Хайнц — имя красивое, короткое, запоминающееся.

Шин кивнул. Ему было пофигу — хоть Хайнц, хоть оленевод Бельдыев. Вот откуда он взялся — это было гораздо интереснее.

Тем временем Хайнц протянул Шину руку — видимо, для рукопожатия. Шин посмотрел на эту руку — более чем внимательно, словно она могла оказаться чем–нибудь заражена, потом протянул ему свою и сказал:

— Шинкаренко Денис. Можно Шин.

— Я знаю, — улыбнулся Хайнц. — Я всегда прихожу к тем, кого знаю.

— Ага, — попытался вытащить из цепкого захвата Гринберга свою ладонь Шин. — Я тоже.

Хайнц отпустил руку Шина и присел назад на диван, вновь положив руку на свою любимую «крокодиловую» папочку.

— Дело, приведшее меня к вам, довольно редкого свойства. Прямо скажем, крайне неожиданного.

Шин подкатил к столу вращающееся кресло, опустился в него и закинул ногу на ногу, невольно повторяя позу Гринберга.

— Мне известен характер работы, которой вы зарабатываете себе на жизнь, — улыбаясь, продолжил Хайнц. — Смело, нечего сказать. Я вообще всегда боялся компьютеров; а относиться к ним как к средству заработка — это для меня выше всякого понимания…

— А сами вы чем занимаетесь? — осмелел Шин — как раз настолько, чтобы самому спросить собеседника. Впрочем, он каким–то десятым чувством понимал, что ответ он не получит — по крайней мере, пока.

Так и вышло. Продолжая поколачивать указательным пальцем левой руки по лежащему рядом плоскому «крокодилу», Хайнц уклонился от ответа, выдержав паузу, достойную МХАТа.

— Я не собирал специально информацию о вас. По роду моей деятельности можно сказать, что она просто падает на меня с неба — когда мне это необходимо. Настал момент — и вот я здесь. Мне — а точнее сказать, личности, которую я представляю — необходимы знания и умения человека, подобного вам. А еще лучше — именно ваши.

Шин молчал. Ему снова становилось не по себе.

— Я изучил ваши успехи за последние полгода. Это впечатлило и меня, и моего клиента. Количество секретной информации, добытой вами за такой небольшой промежуток времени, одновременно тянет и на несколько лет строго режима, и на огромную кучу в «зеленом» эквиваленте. Вы не занимаетесь чем попало — даже не знаю, хвалить ли вас, завидовать ли вам или переживать за вас.

Шин слушал молча; у него складывалось впечатление, что перед ним сидит человек, в кармане которого лежат все его логи за последние шесть месяцев. Холодок пробежал по спине.

— Не буду приводить полный список взломанных баз данных, почтовых серверов, локальных сетей — это не заняло бы много времени, просто в мою осведомленность намного проще поверить, чем начать её проверять. Назову только — «Трест, который лопнул»…