Niro. Сборник рассказов.

Ученые пошли по другому пути. Они создали искусственный мозг, который был в состоянии, вооружившись рядом многочисленных аналогий и богатым опытом столкновений с аморфами, вычислять замаскированные катера пришельцев. При желании этот мозг можно было приспособить к любому современному виду оружия — и оно становилось смертельным для аморфов, ибо их спускаемые аппараты могли быть сбиты простейшими ракетами «земля–воздух». Практически все боевые действия пришельцы вели достаточно локально, не совершая каких–то сверхмощных ударов с орбиты — вполне возможно, что к подобному роду действий их корабли не были приспособлены. Поэтому в случае успешного внедрения изобретения в вооруженные сил стран, занятых безопасностью Земли, могло существенно изменить ход событий в пользу обороняющихся.

Как всегда, у авторов были замечательные результаты. И поэтому им не стоило слепо доверять. Было принято решение об испытании изобретения независимыми экспертами по вооружению и компьютерной технике. Через неделю после его начала стало ясно, что проект готов провалиться.

Оказалось практически невозможно изменить начинку современной военной техники для того, чтобы полученный «мозг» был в состоянии оперировать распознаванием и стрельбой. Нужно было еще очень и очень много времени для модернизации существующих моделей танков, зенитных и ракетных установок, создания новых моделей техники. И тогда было решено не изменять вооружение. Выяснилось, что проще ИЗМЕНИТЬ ЛЮДЕЙ.

Для этого к работе были привлечены люди с имеющимися у них экстрасенсорными способностями, апологеты парапсихологии, гипноза, элита «X–Files» — короче, все те, кому не требовалось много времени, чтобы заставить свои мозги думать так, как это нужно по условию эксперимента. Многие из них не выдерживали напряжения, отказывались сами, сходили с ума, превращались в инвалидов — но около двадцати человек остались в проекте и сумели сделать то, что от них требовалось.

Программа «искусственного интеллекта» была сращена с человеческим мозгом путем создания временных подключений к коре. Проще сказать, это выглядело, как винчестер на салазках. Воткнул — работает. Вытащил — не работает. Человек надевал на себя специальный нейросенсорный костюм, выполнял подключение в затылочных долях, ответственных за зрение, после чего превращался в некое подобие живого прицела. От него требовалось увидеть цель и определить её принадлежность — либо к нашему миру, либо к чуждому нам. И вот тогда уже в бой вступало железо.

Вроде бы все получилось. Но иметь на всю планету двадцать «живых прицелов» — безумно мало. Работы были направлены на расширение круга людей, способных управлять подобного рода техникой. В очередной раз команду программистов лихорадило. Люди продолжали гибнуть, аморфы терроризировали Землю с завидной периодичностью, заставляя людей со страхом смотреть в небо. Одни безумные проекты сменяли другие; люди теряли свои должности, что было для военных ведомств элементарным явлением при невыполнении приказа вовремя — а эти работы выполнялись на уровне приказов, возражения и промахи не принимались, и только огромный авторитет ученых удерживал руководителей проекта от решения вопросов в духе военного времени; хотя слово «расстрел» звучало в речи министров обороны неоднократно.

Конечно, все получилось. В такие трудные годы все должно получаться — иначе просто и быть не может. Решение пришло внезапно; отличился один из нейрофизиологов, в свое время написавший очень заумную работу, посвященную строению сетчатки глаза. И насколько его диссертация была понятна очень узкому кругу людей — настолько его изобретение оказалось близко и доступно тысячам и десяткам тысяч людей.

При помощи небольшой группы программистов он сумел разработать прицел, проецирующийся непосредственно на глазное дно, на саму сетчатку. Изучив работу мозговых центров и основываясь на первых опытах при участии людей с паранормальными способностями, он сумел создать принцип определения цели.