Niro. Сборник рассказов.

Клим же очень заразительно зевнул и спросил:

— Лаврик, у тебя когда день рождения?

— Ноутбук свой хочешь подарить? — недоверчиво спросил тот, не торопясь отвечать. — Через два месяца. Почти.

— Считаешь, что мой лучше твоего? — Клим зевнул еще раз. — Черт побери, что они в сок добавляют? Наверное, травят нас бромом…

— Конечно, лучше, — ответил Лаврик. — Ты ж сам как–то хвастался, что какой–то сложный пароль быстро подобрал…

— Бромом невыгодно, — вмешался Макс. — Ведь у нас скорость реакции не последнее дело. А так станем тормозами, как же работу делать?

— Ты прав, — согласился Клим. — Тогда чего же спать так хочется?

— Небось, лег поздно, — предположил Лаврик. — Все за компьютером, за компьютером… Ты ж программист, не то что мы… Сидел до утра, изобретал, правил, снова изобретал… Вот только зачем? Кому тут это может понадобиться? Мы ведь как в золотой клетке — сидим каждый за своей дверью, клацаем пальчиками по кнопкам, о событиях в мире узнаем из телевизоров… Вот кормят хорошо — это факт. А насчет сока — это, конечно же, вряд ли. Салаты, мясо, кофе, кстати, наверное, дорогой кофе. Я его мало раньше пил, но даже при отсутствии опыта могу точно сказать, что денег на нас не жалеют.

— А насчет денег разговор особый, — подхватил Макс. — Я всегда хотел понять, какого хрена нам отваливают такие деньжищи за тот бред, что мы делаем?

— Ты считаешь это бредом? — спросил Клим. — А тогда, когда тебе приносят твою карточку и показывают, насколько больше стало там денег после того, как ты щелкнешь кнопкой, отмечая очередного чертенка?

— Клим, пришла пора задуматься, — ответил Макс. Прозвучало это как–то туманно, но в целом направленность его мыслей была понятна безо всяких уточнений. — Задуматься над тем, не стоит ли закончить весь этот бред…

— Он прав, Клим.

Лаврик почувствовал, что разговор переходит в какую–то опасную плоскость, но воодушевленный тем, что Клим не обрывает его, решил тоже вступить в этот диалог с позиций человека, который хочет раскрыть тайну.

— Он прав, — повторил он, чтобы убедиться, что Клим больше не будет орать. — Мы попали сюда два с половиной года назад, подписав какие–то безумные, глупые контракты… Я загремел в этот проект потому, что попался на взломе. У меня не было выхода — ущерб от моего проникновения составил больше пятидесяти тысяч долларов, никогда бы не расплатился. А тут предложили и долг списать, и еще добавить на карманные расходы…

— Точно, — подхватил Макс. — У меня все было очень похоже. Размер моей проблемы был больше, чем мои возможности по ее исправлению. Когда я сидел в камере, я был уверен, что жизнь кончена, даже не начавшись. Тот человек, что подсунул мне контракт, практически дал мне шанс начать сначала. Еще шесть месяцев — и мой контракт закончится. Когда я последний раз смотрел свой счет, там была очень даже приличная сумма. Начну сначала, в очередной раз. А насчет безумных и глупых контрактов я категорически не согласен. Все обосновано, все четко прописано…

— Ты прекрасно понял, о чем я, — ответил Лаврик. — Вся глупость в том, что нам платят деньги за дурдом. Сидишь, ждешь, по свистку втыкаешься в экран, смотришь, смотришь, а потом клац… и все. Деньги уже на счету.

— Так радуйтесь, — прокомментировал Клим. — Тебе сколько светило, Лаврик?

— Шесть лет.

— А так всего три, плюс неплохой приработок. А тебе, Макс?

— Поменьше. Четыре. Могло быть и еще меньше, но я попытался скрыть следы… А эти гребаные опера…

— А вот тут потише и поменьше лирики, — вмешался Клим. — Каждый из нас делает свою работу. Мы — свою. Опера — свою. Каждый ест свой хлеб.

— Я не против, — ответил Макс. — Я хочу понять смысл этого обезьянника. Каждый день на протяжении этих двух с половиной лет я хочу понять — и у меня не получается. Мне не хватает информации.

— Ее никому не хватает, — поддержал Клим. — Мне тоже, но ведь кто ищет, тот всегда найдет.

— Ты искал? — Лаврик явно ходил по краю. — Только честно. Не думаю, что нас всех порвут на кусочки, даже если пишут или еще что–нибудь делают.

— Не порвут, — согласился Клим. — Но срок могут добавить. И будем еще пару лет тут кнопки нажимать, как куклы дрессированные. Деньги станут не в радость…

— А как быть с тем, что любопытство набрало критическую массу и идет цепная реакция? — сумничал Лаврик. — И уже скоро бабахнет?

— Ты точно поверил, что нас пишут, — рассмеялся Макс. — А иначе зачем ты так умничаешь? Хочешь, чтобы на тебя обратили особенно пристальное внимание? Не переживай, тебя не забудут.

— Давайте лучше вместо споров просуммируем информацию, — предложил Клим. — У кого какие соображения?

Парни замолчали. Они вспоминали то, что им показалось наиболее странными и загадочными. Такого рода фактов набралось не очень много, но каждый из них попадал в точку.

— Во–первых, нам не разрешают встречаться больше одного раза в три недели, и только после того, как мы в очередной раз тут щелкнем этими чертовыми кнопками, — начал Макс, и Клим тут же его перебил: