Нить Лекаря

Свернув с центральной улицы, вошёл в переулок, чтобы сократить путь. Вдруг я услышал выстрелы, которые неприятно прорезали тишину, заставив вздрогнуть и взвиться в небо пернатых. Сначала одиночный, а затем один, два, три. Судя по звукам, кто-то быстро приближался в мою сторону. Вдруг из-за угла дома выскочил молодой паренёк. С того места, где я находился, мне было хорошо его видно: невысокого роста, щупленький, с порывистыми движениями. Он держался одной рукой за бок, а во второй руке чернел пистолет. Паренёк прижался к стене, немного отдышался, перебежал дорогу и юркнул в расщелину забора. Спустя минуту показались вооружённые люди в штатском. Они рассредоточились. Несколько человек бросились к забору и тут же исчезли за ним. Снова раздались выстрелы, крики. Потом всё стихло. Редкие прохожие, также, как и я, ставшие свидетелями погони, остановились, а затем быстро зашагали по своим делам.

«Неужели поймали?» – думал я, подходя к дому одного из своих пациентов. В последнее время в городе только и было разговоров о листовках, в которых рассказывалось о делах на фронтах, что враг бежит, его гонят. Их вывешивали на всех людных местах, даже умудрились приколоть один листок к воротам комендатуры. Я представлял себе, как лютовал шеф местного гестапо и «мой знакомый» фон Шварц. Все их усилия по поимке подпольщиков пока не увенчались успехом.

Однако, сколько их уже было раскрыто и казнено на центральной площади города при большом скоплении народа, куда всех насильно сгоняли. Люди стояли и мрачно взирали на палачей. А те на корявом русском языке зачитывали приговор над «бандитами», приводя тут же его в исполнение.

Но огонь сопротивления не угасал, лишь на время тускнел, снова разгораясь с новой силой. Сегодня мельком я увидел одного из смельчаков, совсем ещё мальчика, но сколько в нём было решимости и несгибаемости. Я верил, что ему удастся оторваться от преследователей и остаться в живых.

Закончив со своими пациентами, вернулся в свою «больницу». Зина, моя помощница, прекрасно справлялась в моё отсутствие. Поблагодарив её за помощь, приступил к приёму.

Ближе к концу рабочего дня ко мне пришла девочка-подросток лет двенадцати – тринадцати и попросила пойти вместе с ней. Она объяснила, что её маме очень плохо, стонет, бредит в сильном жару. Я снова всё оставил на Зину. Взяв свой саквояж, поспешил «с маленькой сударыней».

Шла она быстро, чуть впереди меня. Оглядывалась часто назад, проверяла, не отстаёт ли её спутник. Я старался держать ритм девочки. Мы уже прошли не один переулок, пока не остановились возле деревянного небольшого дома почти на окраине города. Моя провожатая постучала по окну и пригласила войти. Меня насторожило её действие, которое больше напоминало условленный сигнал нежели непреднамеренное движение рукой. Я быстро огляделся. Вокруг никого не увидел. Но это легко объяснимо, люди без особой нужды старались на улицу не выходить. Лишний раз попадаться на глаза полицаям или немецкому патрулю было неразумно, даже опасно. Вот вспомнишь чёрта, он и появится. Неожиданно в переулке появился полицай Бронислав Ракитский. Дурная шла о нём слава: мародёр, убийца и гитлеровский приспешник.

– Добрый вечер, доктор – поздоровался Ракитский, поправив на плече висевшую винтовку. Он оглядел меня колючим взглядом, чуть щурясь по привычке, – такой час, отдыхать надо, а вы по больным ходите.

– Добрый вечер. Приходится – вздохнул я. За занавеской окна увидел мимолетную тень, кто-то её случайно тронул и отпрянул вглубь дома.

– К Забелиным что ли? – продолжая цепко смотреть на меня, спросил полицай.

– Да, к ним.

– Вроде здоровы они. Видел сегодня и мать, и дочь.

– Девочка ко мне прибегала, сказала матери плохо. Так что, извините, мне надо идти.

– А-а – протянул Ракитский, – бывает. До свидания, доктор.

– И вам всего хорошего.

Когда я шагнул внутрь дома, заметил, как полицай немного постоял и неспешно пошёл, насвистывая себе под нос какую-то весёлую мелодию, попутно внимательно осматривая где, какая вещь плохо лежит и можно ли каким добром разжиться.

В комнатах стояла тишина. Девочка выглянула из-за занавески и снова спряталась. Я шагнул в её сторону, предполагая, что именно там и лежит хозяйка.

– Фридрих Карлович, только без глупостей – услышал сбоку от себя мужской повелительный голос.

Справа от меня стоял мужчина средних лет, которого я сразу не заметил, с пистолетом в руке. Из-за занавески вышла женщина с тазиком, руки у неё были в крови.

– Фридрих Карлович, – заговорила она со мной, – извините нас за такое приглашение, но выбора у нас нет. Наш товарищ тяжело ранен, ему нужна ваша помощь. Прошу вас, помогите ему.

– Опустите, пожалуйста, оружие для начала.

– Убери его, – приказала женщина, показывая на пистолет.

Мужчина повиновался, спрятал его в карман.

– Где я могу помыть руки?

– Вот здесь у нас рукомойник.

Пока я мыл руки, женщина представилась:

– Забелина Светлана Юрьевна. Дочку зовут Надей.

– Возле вашего дома я встретил полицая.

– Мы видели. Боялись, что он захочет войти и тогда беды не миновать.