Нить Лекаря

Вообще, капитан, который вёл моё дело, мне понравился с первого раза. Это был вдумчивый, умный человек, со всей ответственностью подходящий к выполнению своих служебных обязанностей. Честность и порядочность читались на его лице. А такие понятия как долг, справедливость, несгибаемость представляли для него не пустой звук. Я видел сомнения капитана, видел толстую папку перед ним, что составляла моё дело и понимал, некоторые противоречия и очевидные факты в моей биографии не укладывались в простую схему врага, предателя, пособника. Что-то мешало ему вынести окончательное решение.

– Вы помогали подполью, спасли Вяткина и многих других советских граждан от неминуемой расправы. Об этом нам тоже хорошо известно – следователь сделал небольшую паузу…

– Однако, в свете моих связей с нацистами всё выглядит как способ спасти свою жизнь после восстановления Советской власти. Не правда ли? Так сказать, попытка загладить свою вину – закончил я за следователя его мысль. Он промолчал и продолжил.

– Фридрих Карлович, вы же немец и прекрасно понимали, что вас ждёт с нашим возвращением, так почему не покинули территорию Советского Союза? Уверен, такая возможность у вас была.

– Гражданин следователь, я русский. Тут моя Родина, извините за высокопарные слова! За несколько столетий мои предки окончательно обрусели. Я получил образование здесь. И здесь же нашёл своё призвание лечить людей. Надеюсь, делаю свою работу хорошо. Намерен и впредь заниматься ею.

– Вы действительно хороший доктор. В этом нет сомнений. В вашем деле много положительных отзывов о вашей профессиональной деятельности. Однако факт помощи немцам вы не можете отрицать.

– Я и не отрицаю.

– Вы принимали роды у жены полковника СС Отто фон Шварца.

– Я не принимал роды. Видите ли, сфера моих научных интересов сердечно-сосудистая система. У жены полковника больное сердце и меня пригласили как специалиста именно в этой области. Вдаваться в подробности операции, я думаю, не стоит. Вас же интересует сам факт контакта с полковником СС. Но, во-первых, я следовал просьбе комиссара Безбородова наладить отношения с офицерами, что, увы, не подтверждается, а, во-вторых, я способствовал появлению на свет нового человека, что является моей прямой обязанностью, оказание врачебной помощи нуждающимся. Даже с нравственной точки зрения я не совершал неблаговидного поступка, я помогал женщине. Разве это преступление?

– Фридрих Карлович, идёт война, давайте обойдёмся без сентиментальностей и философских дискуссий.

– Война не повод забывать о нравственных основах человечества, о семье, взаимопомощи. Но я согласен, не будем углубляться дальше.

Следователь на слово «семья» едва заметно напрягся.

– Вы, гражданин следователь, совершили свой delicta privata и теперь расплачиваетесь за это.

– Не понял вас – и капитан вопросительно поднял на меня свои уставшие, но красивые глаза.

Каждый раз, когда мне открывалась судьба человека, передо мной неизменно вставал вопрос – стоит ли вообще говорить об этом, поймут ли меня правильно либо не благоразумно ли вообще умолчать об увиденном. Размышляя, я начинал усиленно взвешивать точно на весах все «за» и «против». Но в какой-то момент некая сила или воля помогала принять непростое решение, перевешивая чашу весов «по своему усмотрению», и затем, полностью доверившись ей, я говорил, невзирая на возможные неблагоприятные последствия для меня, руководствуясь лишь одним мотивом – помочь.

И в этот раз, видя перед собой душевные терзания капитана, вмешался в его судьбу. На войне надежда окрыляет, помогает подняться выше обстоятельств, даёт ясность и то удивительное состояние веры, без которого нет будущего, а лишь пустота да тёмная бездна.

– Выслушайте меня, пожалуйста, до конца и не перебивайте. – Следователь хотел что-то сказать, но сразу осёкся, – Перед войной вы совершили большую глупость несвойственную вам. Вы увлеклись молодой, красивой женщиной, с которой, правда, быстро расстались. Внезапно вспыхнувший костёр, так же внезапно и затух, оставив только холодные угли. Пыл прошёл. Ваша жена каким-то образом узнала о вашем коротком романе, и у вас состоялся нелицеприятный разговор с объяснениями. В порыве обуревающих её чувств от уязвлённого достоинства, предательства, она буквально выпалила, что не простит вас никогда и попросила немедленно покинуть дом. И вы ушли. Потом война, разлука, страшная пугающая неизвестность. Вы сделали всё возможное, чтобы найти своих близких. Но безуспешно, их следы затерялись. Отчаиваться вам не советую. В любом случае, теперь вы знаете, что значит для вас семья и та женщина. Жизнь, порой, преподносит нам не только приятные сюрпризы, но и уроки. Вы должны были научится ценить то, что имеете.

Следователь слушал не отрываясь, стараясь не пропустить ни единого слова. Затем хриплым от волнения голосом спросил: «Но…как? Откуда вам всё известно? Никто не знает об этом. Вы, может, даже, знаете, где они?»

– Могу сказать вам только одно – с ними всё в порядке, они живы.

– Фридрих Карлович, вы видели их? – с надеждой спросил капитан.