Нити

Вскоре подошло еще двое — парень в очках и женщина среднего возраста. Последовали такие же ритуальные приветствия. Трое встали так, что Илья оказался посередине. Боль ласково надавила на виски, и, не по своей воле, Илья ощутил, как сквозь него протянулись щупальца связей к троице, разветвляясь, словно корни могучего многовекового дерева. Сердце опять колотилось, и сквозь шум в ушах, Илья видел, как с разных концов площади к их группе подходят все новые и новые люди, причем приветствовали они уже не его, а ржавого рыжего мужичка, очкарика, женщину. Их будто тянул невидимый невод. Как улов из моря. «Мир восходящему», — неслось со всех сторон. Площадь стала заполняться новыми группами людей, и все они вытекали из близлежащих улиц, проспектов и улочек, словно весенние ручьи талой воды, чтобы устроить маленькое половодье. На периферии усилилось движение. Кто-то кричал там — властно, но с тревогой. Крякнул клаксон полицейской машины.

Начинается, подумал Илья и взглянул на часы. Без минуты три. Как завороженный, наблюдал он за ползущей к цифре 12 секундной стрелкой, которая отсекла все остальное и превратилась в маленький фарватер, в линию старта. А потом, когда поднял глаза, он увидел, что все люди смотрят только на него.

И ждут сигнала.

Сквозь Илью ударила мощная струя энергии, которая пронзала иглами связей всех, кто пришел сюда. И когда Илья поднял над головой руку со сжатым кулаком, а за ним в том же порыве поднялось несколько тысяч рук, маятник качнулся в обратную сторону.

Паутина нитей сработала как электрический провод высокого напряжения. В полном, абсолютном молчании толпа на площади держала поднятыми руки. От каждого к Илье текла энергия, она соединялась из тонких ниток в более толстые, а те оборачивались мощным потоком, и эта струя, словно из брандспойта, била Илью прямо в грудь, ослепляя от мощности забираемой энергии, которая не задерживалась, а прямиком уходила по раздутой веревке-магистрали к Хозяину.

Хозяин собирал урожай.

И Илья был его серпом.

Краски потеряли яркость, мир выцвел, поблек, расползаясь гнилой тканью, под которой проступала другая реальность — Мир Связей. И вместо многотысячной толпы на грунтовке города перед Ильей искрились коптящие костры горящих душ. Площадь превратилась в гигантскую топку, а народ все прибывал — новые порции угля, влетающие в печь. Жар становился нестерпимым, и Илья понял, что весь лед давно растаял, а лужи испарились, и над ними зависло облако пара, которое быстро рассеивалось.

Илья потерял всякое чувство ориентации в пространстве, а когда вырвался из затяжного прыжка на глубину, чтобы отдышаться, увидел реальность.

Полиция с криками разгоняла горожан прочь, устанавливая ограждения. Неподалеку блестели спины автозаков, и кого-то настырно вталкивали в узкую дверь автобуса. Какой-то начальник надсадно орал в мегафон. Илья опустил руку. Тут же опустились руки по всей площади. Кто-то сразу закачался от бессилия, кого-то подхватили под руки полицейские. Очень быстро толпа стала рассасываться. Постыдно спрятав головы в воротниках, люди спешили отсюда подальше. Илья присел на краешек постамента.

Тень закрыла солнце. Это был человек в форме.

— Уходите. Здесь нельзя.

Он встал, и сразу же кто-то толкнул в плечо, но ноги удержали и, стараясь найти зазор в быстро тающей толпе, Илья зашагал прочь. Внутренний канал захлопнулся — и он заспешил в знакомые районы. Ни о чем не думая, бессмысленно смотрел по дороге на каньоны улиц. Вышел и побрел сомнамбулой в кварталы многоэтажек.

Потом стоял и смотрел в жерло подъезда, мучаясь от жесточайшей жажды. Открылась дверь и вышла пожилая женщина в демисезонном пальто. Посмотрела по сторонам, встретилась с ним взглядом и пошла к магазину. Его она, конечно же, не узнала. Илья подошел к подъезду, постоял с минуту у входа. Снова открылась дверь, и, повинуясь импульсу, он забежал в подъезд.

На площадке между первым и вторым этажом женский голос нервно объяснял неизвестному собеседнику:

— Миша, ты должен был предупредить меня! Мне же придется сейчас туда ехать, понимаешь? Нужно было сказать с самого утра! — пара секунд тишины, затем громче: — Миша! Ты не понимаешь!

Илья прошел к почтовым ящиком и краем глаза увидел женщину, размахивающую пачкой бумаг. Женщина стояла к нему спиной — лицом к узкой бойнице подъездного окна.

— Об этом надо было договориться предварительно! Неужели ты не понимаешь, что мне теперь придется объяснять людям? Ты ставишь меня в неудобное положение! Миша!

Снова пауза, а потом женщина заговорила гораздо громче:

— Ты же заставляешь меня все делать по-другому! Надо было продумать этот вопрос, ты же сейчас меня вынуждать ехать туда и разбираться, а я не могу, понимаешь, я не могу, мне тяжело, понимаешь, Миша, мне и так все это было нелегко, а теперь ты перевернул все с ног на голову! Что же ты со мной делаешь? Что? Что? Что ты делаешь?!