Нити

Илья ждал координатора. Сеть адептов Восхождения увеличилась до тысячи человек. Эта работа велась месяцами, она началась почти год назад. Из кружков по интересам сообщество трансформировалось в полнокровное движение. И ферзь не мог контролировать их всех — требовалось промежуточное звено. Он стоял в небольшом торговом центре, расположенном в старинном здании в центре города. Холл напоминал зал приемов небольшого дворца — скользкий пол в клеточку, резные подлокотники, массивные светильники. Илья стоял возле журчащего фонтана с подсветкой.

— Мир Восходящему! — приветствие застало его врасплох.

С большим трудом сохраняя спокойствие, Илья обернулся. Молодой парень хмуро смотрел в упор. Знакомое лицо.

— Мир, — кивнул он.

— У нас все готово, — парень кивнул на группу соучастников.

— Хорошо, — наблюдательный Илья заметил, как к ним прогулочным шагом подбирается охранник. И его осенило: паренек из «Глобуса». Тот, что завел разговор на скамейке возле театральной афишы. Непроизвольно спросил: — Давно в братстве?

— Неделю. А что?

— Братство принимает всех, но не терпит предателей.

И Илья рассказал в двух фразах, как поступают с предателями. Их собирают по частям в колодцах и мусорных баках. Один человек принял догму, но отступил, в самый ответственный момент, когда понадобился братству. У него, видите ли, семья и дети, и вообще, он собирался переехать в другой город. Братство воздало ему по справедливости — старший сын тоже принимал участие в беседе. Заливал бетон.

— Если нить гнилая, ее обрывают, — добавил Илья.

— Само собой! — парень закивал, со шлепком вбивая кулак в ладонь. — Так и надо!

— Вижу, с мотивацией проблем нет. Тогда приступаем. Первая группа отвлекает охранников, а вторая — несет знак Восхождения одиноким и покинутым овцам.

Дальше произошло то, что по телевизору обычно показывают в виде документальной съемки с камер слежения. Только без комментария ведущего, зато со звуками и во всех подробностях. Благообразный потребительский рай рассыпался вдребезги.

Активисты догмы подходили к бутикам с баллончиками красной краски и рисовали знак Восхождения прямо на дверях, поверх вывески. На возмущенные возгласы не отвечал никто: продавщиц и другой персонал просто отодвигали рукой в черной перчатке. Илья и молодой командир шли по коридору торгового центра, прокладывая себе дорогу сквозь крики и шум, и случайные прохожие проскальзывали мимо них, стараясь не задеть.

— Черви, — презрительно фыркнул парень.

— Как тебя зовут?

— Неважно. Мой номер — 991, - парень показал нашивку на своей куртке. Там, над самым сердцем действительно был пришит номерок. — Зачем нам имена?

— Да, — согласил Илья. — Это лишнее.

У других тоже виднелись нашивки. Они пометили знаком все торговые точки в центре. Охранники, запертые в подсобке, сопротивлялись вяло, а полиция, вызванная кем-то из посетителей, не спешила приезжать. Бойцы 991-го работали основательно, с особым остервенением оторвавшись на магазине игрушек и подарков. Там они устроили форменную экзекуцию. Плюшевые медведи, куклы и статуэтки были помечены знаком как клеймом. Подарочные мелочи постигла та же судьба. Продавщицы давно разбежались. Кто-то из черных задел датчик, и сработала сигнализация. Им пришлось поспешить. Отряд мгновенно рассыпался в разные стороны, их же приняла в свои недра неприметного вида машина. Едва хлопнули дверцы, как водитель рванул с места через дворы. Второй человек сидел справа, словно штурман.

— Хорошо сделано, — сказал паренек с номером 991.

— Хозяин одобрит, — подыграл Илья.

— Есть еще объект. Двигай! — скомандовал 991.

Они тряслись по рытвинам, вслушиваясь в бурчание мотора, пока бетонные стены не расступились, и машина не выпрыгнула на открытое пространство. Это был небольшой сквер, в конце которого начиналось городское кладбище.

Высыпали наружу, и 991 с сообщниками целеустремленно зашагал к церквушке. Илье ничего не оставалось, как последовать за ними.

— Хозяин тебе поручил?

— Сам вызвался. Зашел в группу с разнарядкой. Там «висело» несколько заданий, я выбрал это.

— Почему?

— У нас сеанс психоанализа? — огрызнулся 991. Но все же ответил: — Есть причина.

— Несомненно, — отозвался Илья.

Они шли мимо оград и крестов, в неожиданной тишине. Еще не пробудившиеся голые деревья со скрипом раскачивали кронами, каркало воронье. Было тихо, сонно. Один из группы неожиданно остановился, посмотрел на портрет у могилы. 991 дал ему затрещину:

— Не спать!

— Дед мой, — как бы извиняясь, сказал тот. — В том году помер.

— К хренам деда!

Они двинулись дальше.

— Всех к хренам собачьим, — пробормотал 991. — От мертвых только проблемы.

Илья наблюдал за пареньком. Тогда, в торговом центре, он казался тихим, добродушным и застенчивым.