Нити тьмы

Пуллер оставил подробное сообщение и уронил телефон на постель рядом с собой. Потом посмотрел на монитор, который отображал его жизненные показатели. Они выглядели хорошо. Джон вспомнил, как однажды в Афганистане открыл глаза и понял, что находится в полевом госпитале после ранения. Тогда показатели монитора были намного хуже. В то время Пуллер не знал, что давление может сильно упасть, но человек способен продолжать жить.

Он попытался немного переместить раненое плечо – и заскрипел зубами от боли. Даже с учетом того, что ему давали обезболивающие, шевелить плечом не стоило, и он постарался расслабиться. Но вскоре снова посмотрел на телефон.

Ну, давай, давай, звони.

Прошло пять минут, затем десять. Десять превратились в двадцать.

Он уже начал терять надежду.

И тут телефон зазвонил. Пуллер схватил его здоровой рукой так быстро, что раненая тут же запротестовала.

– Алло?

– Пуллер, это Том Питтс.

– Спасибо, что перезвонили, сэр. И я хочу сказать, что ужасно сожалею о том, что с вами произошло. Именно я стал тому причиной. Мне и в голову не могло прийти, что вы лишитесь поста в Пентагоне.

– Нет, Пуллер, это я должен принести извинения. После встречи в моем офисе я сделал несколько звонков и серию запросов. Мне даже показалось, что я добился некоторого прогресса. Но в следующий момент оказался под танком «Абрамс». Армия – та еще штучка, Пуллер. А если еще добавить политику – и я сейчас говорю не о военной политике, а о гражданской, по другую сторону Потомака[32], – все быстро усложняется. В последние годы я научился искусно гадать на кофейной гуще и обычно видел неприятности, когда они находились в милях от меня, – но только не в этот раз. В семь часов утра я выпил первую чашку кофе. В восемь пятнадцать мне приказали собрать вещи и отправиться за океан, чтобы занять новую должность. В Нидерландах, подумать только!

– И вы сейчас там? – спросил Пуллер.

– Вылетаю послезавтра.

– Еще раз сожалею, что вовлек вас в эту историю, сэр.

– А я – нет. Она воняет до небес. Я не намерен оставить случившееся без ответа, Пуллер. И хотя знаю, что тот, кто это сделал, имеет огромное влияние, я тоже обладаю достаточной огневой мощью.

– На самом деле я звоню именно по этой причине. Хочу рассказать вам о том, что произошло после нашей встречи.

– Откуда ты звонишь?

После коротких колебаний Джон решил сказать правду.

– С больничной койки.

– Что?

Пуллер рассказал о стрельбе.

– Ты думаешь, все это связано? – спросил Питтс.

– Знаю точно, сэр.

– Расскажи мне все, что тебе известно.

Короткими четкими предложениями Джон сообщил Питтсу о Норе Франклин и Адаме Гормане, о том, что внука Питера Дрисколла убила та же пуля, которая ранила его. Он также рассказал генералу Питтсу про оборудованную для шантажа квартиру в Нью-Йорке и закончил исчезновением брата и служащей ФБР.

– Ты думаешь, их захватили эти люди? – спросил генерал.

– Я не могу придумать другой причины – оба не отвечают на телефонные звонки и не перезванивают. Я обратился за помощью к другим людям, но, кроме вас, никто не перезвонил.

– Они заняли оборонительную позицию, – сказал Питтс. – Я знаю многих военных, которые проявляли огромное мужество на полях сражений, переживали ранения и поражения, но бились до победы. И видел, как те же люди превращаются в трусов, убегают и прячутся при первых признаках повестки в суд или угрозы понижения в звании или после звонка штатского, не заслуживающего и унции уважения. Но в отличие от тех, кто тебе не перезвонил, у меня свои мотивы в этом деле. Я честно заслужил свои четыре звезды и положение в Пентагоне. И не стану терпеть, когда кто-то пытается выступать против меня. Если они думают, что я приму все это без сопротивления, им еще предстоит узнать меня лучше. Даже если б ты не позвонил, я собирался сделать публичное заявление перед отъездом из страны. Если кто-то наносит мне удар, пусть ждет ответного. Только сильнее.

– Вы говорите в точности как мой отец, – восхитился Пуллер.

– Это лучший комплимент, который ты мог мне сделать.

Затем голос Питтса изменился и стал задумчивым.

– Роберт Пуллер, да? Подполковник ВВС с максимальным допуском к секретным материалам, владеющий бесценными военными тайнами…

– Да, сэр.

– Нам необходимо его вернуть. Ты представляешь, где его могут держать?

– Мы их ищем, сэр, и найдем, я обещаю.

– Дай мне два часа, Пуллер; в стране все еще есть люди, которые мне должны. Я думаю, что справлюсь с этой задачей. А потом мне лишь нужна будет цель.

– Я надеялся, что вы так скажете… Могу я обратиться к вам с просьбой?

– Да, конечно.

– Я знаю агента ФБР Этли Пайн, которая хотела участвовать…

– А она знает свое дело?

– С ней не будет никаких проблем, генерал.

Он закончил разговор и тут же позвонил Пайн, чтобы рассказать, что готовит генерал Питтс.

– Спасибо, что замолвил за меня словечко, – сонно ответила она.

– Ты бы сделала для меня то же самое.

Пайн, в свою очередь, передала ему содержание разговора с Уорреном Грэмом.

– Значит, теперь мы можем объединить силы Бюро с военными, – резюмировал Пуллер.