Нити Жизни (СИ)

– Вспылил немного, и что? Сармик совсем спятил, жалею, что связался. Только при чем тут мой статус? Я делал и буду делать пользу для людей. Мне бы только прорваться в высший правящий круг Ангардаса… Тут и на жертвы не грех пойти. И, знаешь, ты тоже хорош. Пришел бы ко мне, разложил ситуацию. Нэвлис, дорогой, костьми лягу, а встречу вам нарисую, оставь девку. А раз ты дерзнул меня за сердце схватить, так и расхлебывай последствия! И это не моя вспыльчивость, а твое предательство.

– Ты неисправим. И ты не понимаешь, что я испытываю каждый раз, когда… – Дар махнул рукой. – Ладно. С чинушей помогу, но останешься должен.

Он встал, но потом снова сел, чувствуя, как горькое сожаление побороло негодование.

– Эх, Лис, у меня и слов нет. Поступил, как жалкий… человек, сихиртя меня разорви. Я ведь тебя хорошо понимаю. Видишь нашу силу и не можешь ничего против поставить, вот и бесишься. Но ты не забывай, что мы сами люди и людям служим. Начнет нас народ презирать – без крова останемся. Были же случаи, когда нашего брата всем племенем забивали. Тут никакой амагят не поможет. Меня и самого-то твой отец спас, за это благодарен ему и тебе. Но когда такое выкидываешь, готов тебе голову тупым ножом отпилить.

– Мне твои объяснения и поддержка не требуются, – Нэвлис поморщился и слегка толкнул Дара в грудь. – Иди лучше с Сармиком поговори, там твое красноречие больше пригодится.

Дар разочарованно глянул на Нэвлиса и поспешил на поиски хищного шамана. Поджег от костра факел и углубился в лес, надеясь, что Сармик просто отдыхает в одиночестве где-то неподалеку. Так и вышло. Там, где уже не слышны были разговоры и не виден отсвет костра, он нашел Смеха. Тот выбрал для уединения прогалину с высокой травой, взятую в ровный круг голыми соснами. Хищный шаман неподвижно сидел, скрестив ноги и прикрыв глаза. Перед ним валялся меч, стволы позади оказались исполосованы ударами, а вокруг него с беспокойным ворчанием расхаживали его злобные исполинские зверюги. Учуяв человека, что способен их видеть, питомцы глухо зарычали и медленно взяли Дархана в круг. Сармик распахнул свои желтые глаза.

– Что возьмешь взамен Эслин? – без предисловий начал Дар, краем глаза следя за зверями.

Сармик, не вставая, достал из кармана клок белой шерсти и помахал перед собратом по ремеслу.

– Ыысах! Как? – воскликнул Дар, готовый немедленно устремиться в мир духов, но Смех в ту же секунду вскочил и приставил меч к его горлу.

– Не дергайся. Мой ие-кыла волк, если забыл. Он лося выследил и немного на загривке прокатился, – тихо ответил Сармик. Увидев, что глаза Дархана вспыхнули, он надавил на острие. – Полно. Это была проверка, и она увенчалась успехом. Сейчас твоему лосю ничего не угрожает. И да, ответ на предыдущий вопрос – десять.

Дархан открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыба. Не зная, что сказать, ляпнул:

– Три.

– Десять, – Сармик забрал клинок и спокойно вернулся в свою позу. – Торг не пройдет. Она мне обещана и набирает ценность на глазах, я же вижу.

– Каких десять сразу, спятил? – разозлился Дар и шагнул к Сармику. Разъяренные питомцы немедленно рванулись к нему с раскрытыми пастями и заставили отступить.

– Можно пять. И потом еще пять. А потом еще и десять вдобавок, – сухо сообщил Смех. – Чую, что за это время она еще наберет весу. Жирненькая и сочная душонка.

– Поглядим, – невнятно бросил Дар. Он впервые так серьезно пожалел о том, что его амагят нет рядом и просто оцепенел от шока – мать-зверь Сармика взял след Ыысаха. В мире духов! Теперь того в любой момент ждет опасность. Лось велик и силен, но в бою между ие-кыла волкам нет равных в подлости и злобе. Он в сердцах спросил земляка. – Тебе-то как самому от этого?

– Дед говорит, что мне отлично, – после некоторого промедления ответил Сармик.

– Вышвырни его из своей головы, – посоветовал вновь пораженный таким слиянием Дархан.

– Дед говорит, со своей головой сперва разберись, умник, – отбрил Смех и вновь прикрыл глаза.

Призрачные питомцы расступились. С тяжелым сердцем Дар вернулся к костру и сразу лег. Под боком тут же умостилась Эслин, и он не стал ее отсылать. Следующий день в пути прошел, как и многие предыдущие. В сумерках они по окраине объехали несколько деревень и выехали на широкое поле. Уже издалека шаман ощутил боль этого места – оно напоминало свежий молчаливый погост, только вместо людей почили растения, а голая земля теперь ежилась под ветром и бесслезно всхлипывала как истощенная вдова.

– Был пожар. Чуете вонь? Нефть. Вон там, видите сруб? – вполголоса проговорил Нэвлис.