Нюрнберг

Перед ней была потертая дверь, наверху виднелась неровная надпись мелом. Siege – «Победа».

Лена постучала особенным стуком: сначала два удара, потом три. Затем – после паузы – еще два, а затем один.

Дверь отворилась почти сразу же.

Хмурый человек с наголо бритым черепом бросил на девушку неприветливый взгляд, ничего не сказал, отошел в сторону, пропуская ее в дом, ловко поправив при этом негромко лязгнувший на плече автомат.

– Ну что? – услышала Лена твердый мужской голос. – Все в порядке?

Из глубины просторного помещения – здесь был длинный коридор и множество дверей по обе стороны, вместо некоторых дверей зияли провалы – появилась высокая ладная мужская фигура и двинулась ей навстречу.

Это был Хельмут – тот самый, который встречал на вокзале немецкого адвоката и его семью, а потом разговаривал с Вернером и загадочной Тенью в подземелье Храма.

– Ты виделась с ним?

– Да.

– Он ничего не заподозрил?

– Герр Ланге, вы меня обижаете, – сказала Лена.

– Сколько раз я просил тебя не называть меня «герр Ланге»! – огрызнулся он. – Хельмут! Для тебя я Хельмут.

– Хорошо, Хельмут, – девушка будто выдавливала из себя имя, неприятное на вкус. – Конечно, он ничего не заподозрил. Он даже не хотел прощаться, пришлось долго гулять с ним по городу. Мы договорились, что встретимся еще.

– Мне нужны не ваши прогулки, а секретные сведения, которые ты должна выудить из этого русского.

– Неужели вы думаете, что он все выложит на первом же свидании?.. – с улыбкой поинтересовалась девушка.

Хельмут уверенным жестом взял ее за подбородок, приподнял голову и внимательно поглядел в глаза.

– Мне не нравится, что ты называешь встречу с ним свиданием. – Он сделал долгую паузу, разглядывая ее лицо, затем сказал: – Не уверен, что я и дальше захочу, чтобы ты с ним виделась…

– Как вы решите, Хельмут, – безропотно согласилась Лена и протянула ему конверт с пластинкой. – Это вам. Подарок.

– От кого?

– От меня, конечно.

Хельмут недоверчиво покрутил в руках пластинку, прочел надпись, и лицо его осветилось неожиданно теплой улыбкой.

– Где ты нашла?

– Вы говорили, что любите эту арию. Я наткнулась на рынке на лоток с пластинками. Мне захотелось сделать вам приятное.

– Ты сделала мне приятное. Спасибо.

Хельмут широким шагом направился вглубь комнаты, где на подоконнике виднелся старый патефон.

– Можно к ребенку? – робко спросила Лена.

Он обернулся и с неудовольствием глянул на девушку.

– Хельмут, – попросила она. – Пожалуйста!..

Помедлив, он с неохотой кивнул:

– Только недолго.

Хельмут завел патефон, опустил иглу на пластинку, и из раструба с шипением донесся густой оперный бас.

– Ты только послушай, это же божественно! – Он с наслаждением закрыл глаза. – Ты только послушай!..

– Да, – согласилась Лена.

Хельмут поднял руку и стал дирижировать в такт арии из «Вольного стрелка». Его сильная рука оказалась неожиданно податливой и пластичной.

– Какая гармония!.. Какие звуки!.. Нет, что бы ни говорили, а музыка почти так же хороша, как и живопись. Только в искусстве человек может быть настоящим творцом! Все остальное – тлен, – сказал он.

Лена ждала. Хельмут приоткрыл глаза, с некоторым удивлением поглядел на девушку, затем сделал повелительный жест рукой:

– Иди! Пока я не передумал.

Лена кивнула и свернула за угол.

Здесь происходила своя неспешная, но сосредоточенная жизнь. Из комнат на нее равнодушно поглядывали небритые люди в военной форме без погон. Кто-то жевал у колченогого стола, черпая еду из жестяной миски. Кто-то лениво чистил винтовку, звеня тяжелым затвором. Кто-то, подставив огню руки, грелся у камина. Рядом сушилось мокрое белье.

Лена подошла к небольшой дверце, неподалеку от которой в полуразвалившемся кресле дремал охранник. Девушка осторожно тронула его за плечо.

Охранник встрепенулся, потер глаза и недоуменно уставился на нее. Затем взгляд его стал осмысленным. Вздохнув, охранник кивнул. С усталым видом он поднялся и вынул из кармана связку ключей. Замок щелкнул, дверь отворилась.

В комнатке было темно. Тусклый вечерний свет едва проникал сквозь заколоченные окна.

В простенке у окна стояло трюмо, отражавшее кровать и колченогий табурет.

На кровати сидели двое – маленькая девочка и усталая молодая женщина. Девочка дремала на коленях женщины, но при звуке открываемой двери вздрогнула, подскочила и прижалась к груди женщины, с испугом поглядев на вошедшую.

Это была Эльзи – та самая девочка, которую Хельмут похитил на вокзале. Бригитта – ее няня, которая на сей раз выглядела куда проще и при этом хуже прежнего, с темными кругами под глазами и сбившейся прической, – ласково погладила ее по голове, пытаясь успокоить.

Они вдвоем молча глядели на Лену.

Лена подошла к кровати и развернула сверток. Там лежали несколько вареных картофелин, краюха хлеба и два красных яблока.

16. «Не могли бы вы познакомить меня с боссом?..»