Нобели в России. Как семья шведских изобретателей создала целую промышленную империю

Хагелин родился в 1860 году в Петербурге, где его отец Вильгельм в 1859 – 1861 годы работал в механической мастерской Иммануила. Семья жила в небольшом доме для рабочих завода, расположенном так близко от мастерской, что «дом трясся, когда работал паровой молот». Когда мастерская обанкротилась, отец устроился машинистом в английскую пароходную компанию на Волге, и детство Карла Вильгельма (которого звали просто Вильгельмом) было связано с пароходами и городами на этой реке. Шведскому языку его обучила мать, которая умела читать, но не писать, а русский язык он освоил в школе. В возрасте пятнадцати лет он устроился подмастерьем в механическую мастерскую, затем одно время работал в пароходстве «Кавказ и Меркурий». В феврале 1879 года он прибыл в Баку, поступив на работу в механическую мастерскую Бенгтсона. В мастерской в это время уже работало четыре шведа – кузнец, токарь, шлифовщик и слесарь-паяльщик, которых Бенгтсон недавно выписал с механического завода Эриксберга в Гётеборге. Не успев проработать и пару месяцев, Хагелин нанялся в качестве шлифовщика к Роберту, которого из‑за суровости называли Отче Наш. Смена работодателя означала не только более высокую зарплату, но и стала судьбоносной. «На четвертый день Пасхи, 4 / 16 апреля в 1879 году от Рождества Христова, началась моя многолетняя служба в нобелевской нефтяной компании», – торжественно отметил Хагелин в своих мемуарах.

На службе у Роберта Хагелин делил квартиру с Карлом Кварнстремом 1856 года рождения. Кварнстрем приехал в Баку из Гётеборга вместе с другими шведами на работу к Бенгтсону. В то время как у других были заключены трехлетние контракты, Кварнстрем, оплативший свою поездку сам, был волен уйти когда хотел. К моменту знакомства с Хагелином он уже перешел к Роберту, став управляющим механической мастерской. В течение последующих одиннадцати лет, которые Кварнстрем проработал у братьев Нобель, он осуществил ряд важных улучшений в производстве.

Емкости для очистки на нефтеперерабатывающем заводе в Черном городе

Однако в то время, когда они с Хагелином только поступили к Роберту, «Бранобель» еще не существовал. По воспоминаниям Хагелина: «Товарищество нефтяного производства братьев Нобель было основано в том же году, но, когда я пришел на завод, за все вопросы отвечал Роберт Нобель, как, впрочем, и некоторое время после». Условия работы в мастерской он описал так:

Рабочим местом был небольшой сарай, где располагались «инструментальная мастерская» и два брандспойта. Нас там было трое: один русский, Весненко, который был настоящим «инструментщиком»; шведский бывший машинист, коллега моего отца Хаглунд, который на маленьком, с ножным приводом, токарном станке точил краны для измерения уровня нефти; и я, который, зажав эти краны в тисках, отвечал за конечную их обработку. Настоящая мастерская находилась на другом конце завода, но там занимались больше неквалифицированной, «трубопроводной» работой. Ибо перегонный завод того времени состоял в основном из вмурованных в стену котлов, больших и малых резервуаров и множества труб.

Последние дни Роберта в Баку

С годами ипохондрия стала неотъемлемой частью личности Роберта. При этом он действительно был не самым здоровым человеком. Нет письма, в котором бы он не жаловался на свое состояние. Он страдал головными болями, у него были проблемы с селезенкой, кишечником, печенью, его мучило то, что он называл своим «больным нравом» и своей «больной раздражительностью». Увенчалось всё это едва не унесшей его в могилу нервной лихорадкой, которая заставила его серьезно подумать о том, что пора покинуть Баку. К тому же только-только было образовано товарищество.