Ночь

– Вы – в Городе Света, бей-эфенди. – Торговец сделал движение в сторону мясного конуса, как будто представляя мне почетного гражданина города. – За стеной вас могут накормить крысами и называть это донером или биточками из тараканов, и назвать это кёфтэ, но не в Городе Света.

– Скажите, а нет ли у вас особой инструкции по обслуживанию Кавалера Карнавала? Может, вы могли бы бесплатно накормить? – Я принял важный вид: расправил плечи, разгладил складки пальто так, что с них слетела тучка угольной пыли.

Повар посмотрел на меня, будто пытаясь узнать:

– Кавалер Карнавала…

От его взгляда я утратил надежду. Но все же попытался:

– Мужское воплощение праздника. Мне бы хватило маленького донера с двойной картошкой. Кетчуп, майонез, без лука.

– Нет, бей-эфенди, про Кавалера Карнавала я никогда не слышал. – Он развел руками. – Даму Карнавала узнать легко. Она ходит в деревянных башмаках, из-за чего возвышается над толпой. В этом году Гильдии выбрали Дамой девушку из Пшенок. Которые цинк майнят. Очень богатые, черти. А вот про Кавалера Карнавала я слышу в первый раз. У вас, может, продуктовый талон есть? Или визитка?

Я отрицательно покачал головой. Лицо мое выражало отчаяние путешественника, прошедшего через пустыню и обнаружившего, что впереди был всего лишь мираж.

– Тогда, боюсь, не могу вас угостить, потому Гильдии не компенсируют мне издержки… – Эту фразу я уже не дослушал.

Впереди над толпой возникло выкованное винтажным шрифтом Tall Deco слово «Метрополь», и оставалось только надеяться, что оттуда меня не погонят так же, как погнали от киоска с донерами.

Надо отметить, что блэкаут застал отельный бизнес в фазе его последних судорог. Так же как Uber и его последователи убили идею такси, а Lonely Planet придушил идею туристических агентств, Airbnb с помощью Интернета обанкротил гостиничный бизнес, существовавший дольше, чем литература и театр. Когда свет погас, в мире оставалось три типа съемного жилья:

1. «Гостевой дом» для прохвостов с подозрительной кредитной историей, которые не могли рассчитаться за проживание через онлайн-сервисы.

2. Тарифицируемый по часам отель для свиданий, куда шли пары, которые не хотели, чтобы их совместный отдых фиксировался в выписках по счету.

3. «Тематический парк» для Instagram – место, где можно было наделать селфи для того, чтобы показать подписчикам, что за тобой прибирались горничные и ты жрал в брекфаст-буфете.

«Метрополь», конечно, не подпадал ни под один из этих типов отельного размещения периода его упадка. Но не стремился он и обмануть, будто станет тебе домом. «Метрополь» воплощал то понимание слова «шик», которое царило в 1930-х. Нужно ли тут объяснять, что само слово «шик» осталось где-то там – среди дансингов, декора, коктейлей и хопперовских одиноких фигур?

Нутро отеля светилось, словно аквариум: через широченные окна видна была ольховая стойка рецепции, украшенная латунными буквами – названием отеля. Лобби было декорировано в стиле модерн, логическим развитием которого стал интерьер автомобиля «Победа». И как-то чувствовалось, что для того, чтобы выставить напоказ богатство, главным условием стал именно свет. Ведь невозможно выглядеть богато в темноте. Тьма всех делает равными.

Раздел пятый

Я увидел на входе мавра в ливрее и замедлил шаг. Я не верил, что меня просто так пропустят в эту дверь. Если это и произойдет, то после долгих и унизительных переговоров и пересказа того, что мне сказали на границе.

Чтобы отсрочить стресс, я отступил на десять шагов и осмотрел «Метрополь», трехэтажное строение с плоской крышей, стараясь разглядеть даже то, что маскировала роскошь. Там, где бетонные стены не закрывал богатый деревянный декор, на стыках панелей были видны швы. Типовые окна, какие вставляли в любой жилой дом СССР с 1960-го по 1991-й. В хрущобах Грушевки проемы были такой же формы. «Метрополь» был когда-то обычной советской гостиницей небольшого районного городка. И назывался он наверняка «Гостиница». Две комнаты в блоке, ванная между ними. Получив уголь и свет, местные не смогли построить ничего нового, зато они подсветили уже существующее, советское, украсили деревом и позолотой и дали пафосное название. И сами уверовали в респектабельность всех, кто туда заходил.

Формула, которая работает для понимания многих постсоветских перемен.

Убедив себя в бутафорской сущности отеля, я – готовый к унижениям – направился к швейцару. Однако тот не только распахнул передо мной дверь, но и приподнял шляпу со словами:

– Приветствуем вас, господин Книжник!

Делая вид, что не удивлен подобным приемом, я подошел к администратору, одетому в черную атласную жилетку с бордовой бабочкой у шеи.

– Сердечно рады вам, господин Книжник! – выдал он с интонацией, которой виленские аристократы встречали сначала армию Наполеона, а потом – Кутузова.

– М-м… Я бы хотел… – Я не знал, как правильно объяснить, что меня тут обещали накормить и поселить.