Ночь большой луны

Егор принялся быстро стаскивать с себя тяжелый пояс. Минуту назад он чувствовал себя крестоносцем, отправляющимся в Святую землю, а сейчас…

«А сейчас я чувствую себя идиотом!» - признался он себе мрачно. И тихонько проползла в голове ядовитая мысль: «Ну, Васька, ну, паршивец!..»

- Паршивец! - громко закричал Степка, и Егор невольно вздрогнул. - Я тебе шею сверну!

- Не нервируйте его! - одернула Ника. Сложила руки рупором и крикнула: - Молодчина, Васька!

- Я знаю, - ответил малолетний герой без особой скромности. - Вы бы еще дольше совещались!

Он заплясал на срезанной верхушке холма. Заходящее солнце ярко освещало его ловкую обезьянью фигурку.

- Осторожно! - застонал Степка. - Упадешь ведь!

- Ни за что! - отчеканил Васька по складам. И лукаво спросил: - Веревку вам кинуть или как?

От такой наглости Степка с Егором потеряли дар речи и только грозно сопели. Ника уселась на землю и расхохоталась. Ей вторил тоненький смех Васьки.

- Как хочешь! - весело крикнула она, отсмеявшись. - Только одному тебе скучно будет!

- Точно! - сказал Васька, поразмыслив. И милостиво добавил: - Ладно, бросаю.

- Кошку укрепи! - торопливо закричал Степка. - Хорошенько укрепи, а то она нас не выдержит!

- Знаю, знаю, - отозвался Васька снисходительно.

Он с размаху всадил цепкие крючья в мягкую землю. Затем прыгнул на них и с ожесточением принялся втаптывать «кошку» поглубже.

- Выдержит, - приговаривал Васька. - Куда денется…

Поднял веревку, привязанную к крючьям, подергал ее и крикнул:

- Нику выдержит точно, а вас не знаю…

- Ну, паршивец, - только и смог сказать Степка. - Господи, кого же я породил!

- Вот именно! - поддакнул не менее взбешенный Егор.

- Он шутит! - вступилась Ника. - И вообще, хватит пререкаться. Не видите - темнеет…

Солнце уходило за багровый горизонт. Из-за Дона показался край длинной черной полосы.

- Гроза идет, - сказал Степка.

- Нужно поторапливаться, - повторила Ника.

Сложила ладони у рта и крикнула:

- Вась, я к тебе! Бросай веревку!

Васька размахнулся. Веревка совершила короткий полет и упала прямо у ног Ники.

- Я пошла, - сказала она.

И прежде чем приятели успели что-то сказать, она ухватила толстую бечевку и начала ловко карабкаться по пологому склону.

- Ну, дает! - восхищенно пробормотал Степка, не отрывая от нее глаз. - Ну, спортсменка!

Ника добралась до густых зарослей кустарника под вершиной всего за несколько минут. Одной рукой отвела в сторону гибкие ветки, заглянула за них.

- Есть! - закричала она торжествующе.

Сердце Егора подпрыгнуло вверх и застряло в миндалинах.

Есть! Ему не померещилось!

Васька улегся на краю холма. Двумя руками вцепился в веревку, удерживая ее в нужном положении. Ника балансировала напротив зарослей, скрывающих вход в пещеру. Вот она оттолкнулась обеими ногами от склона, отлетела назад и, как снаряд, обрушилась в невидимую глазу полость за ветками.

- Господи, - невольно сказал Егор. - Она живая?

Кусты раздвинулись, оттуда высунулась темноволосая голова.

- Есть! - снова закричала Ника. - Давайте сюда, быстро!

Васька ухватился за веревку, скользнул по ней вниз. Повис напротив кустарника, оттуда высунулась смуглая рука и ухватила его за ремень. Ника подтянула Ваську к себе, послышался треск сломанных веток, и Васька исчез из глаз.

Степка шумно перевел дух.

- Слава богу! - сказал он. - Наша очередь.

- Подожди! - остановил Егор.

- Ты чего? - не понял Степка.

Егор сходил к палаткам и вернулся обратно, отягощенный предметами первой необходимости.

- Аптечку пристегни к ремню, - сказал он Степке, протягивая ему маленький сверток.

- Зачем?

- Затем! Вдруг кто-нибудь поранился?

- А-а-а… Мудро, - оценил Степка и пристегнул кожаный кошелек к поясу. - А лопата зачем?

- Там проход очень маленький, - объяснил Егор. - Я мальчишкой еле-еле втиснулся, сейчас никто из нас не пролезет. Даже Васька.

- Мудро! - снова одобрил Степка.

- Фонари я возьму сам. И еще…

Егор застегнул за спиной приспособление под названием «кенгуру», в котором женщины носят грудных детей.

- Иди ко мне, - позвал он Тюбика.

Тюбик, который до этого был уверен, что про него все забыли, наблюдал за сборами глазами, полными слез. Услышав приглашение, он опрометью кинулся к приятелю. Егор помог ему поудобней устроится у себя на груди, приказал:

- Держись!

- Постараюсь, - ответила голова Тюбика, торчавшая из рюкзачка.

- Степ, иди вперед, - велел Егор. - Мне нужно, чтобы ты снял Тюбика, прежде чем я заберусь в пещеру. Подтянешь веревку к себе, вытащишь из рюкзака. А потом я спрыгну. Понял?

- Понял, - деловито ответил Степка. - Не бойся, не покалечим.

- А я и не боюсь, - отозвался заметно трусивший Тюбик.

Степка поплевал на руки, поправил на плече ремень, на котором держалась лопата, и полез вверх. Двигался он не так ловко и красиво, как Ника, но достиг зарослей кустарника примерно за то же время. Из-за кустов высунулись две руки, подтянули Степана к себе.

- Все, - сказал Егор, наблюдавший за процессом. - Наша очередь.

И спросил Тюбика:

- Не боишься? Еще не поздно остаться!

- Куда ты, туда и я, - ответил Тюбик.

- Ну, что ж…