Ночь черного хрусталя

- Прежде еще нужно туда попасть. И я не уверен, что это будет просто. Уже не говорю о том, что мне-то в город не нужно, наоборот, мой путь - в Центр. Но вот понять происходящее нужно в любом случае. Сюрпризы хороши в день рождения, но не сейчас. И если мы не постараемся понять, с чем можем столкнуться, нам может прийтись солоно.

- Дан прав, - сказала Ева. - Соглашайтесь, Граве.

Граве еще поколебался - видимо, всякая задержка сейчас вызывала у него даже не досаду, а просто злость. Но шагать дальше одному, надо думать, улыбалось ему еще меньше.

- Хорошо, - буркнул он наконец. - Но сделайте одолжение, думайте быстрее. Только почему для этого надо забираться в будку?

- Дорога, может быть, просматривается, - сказал Милов, - и движущийся предмет легче заметить. Если же мы сосредоточимся только на наблюдении…

- Ну хорошо, хорошо. Идемте.

До павильончика дошли без приключений. Скамья в нем сохранилась - была она каменной; только урна для мусора оказалась перевернутой и откатилась в сторону. Они сели.

- Очень уютно, - сказала Ева. - Ну, Дан, начинайте. И постарайтесь успокоить нас, потому что от вида этой дороги мне хочется плакать.

- Согласен, - сказал Милов. - Поделюсь своими мыслями. Нет, тут не вспышка фермерского гнева. Тут что-то куда более серьезное. Господин Граве, вы - местный житель, вы лучше знаете свою страну, чем, вероятно, Ева, и во всяком случае, чем я. Что, по-вашему, могло произойти? Внешне это напоминает некий эмоциональный взрыв, причем тут действовали не одиночки, но масса: даже банде хулиганов сотворить такое не под силу, по-моему, за всем этим чувствуется какая-то организация. Тут творилось не просто бесчинство. Вы обратили внимание? Ни одно деревце не сломано, не ободрано, ни один куст не помят, хотя вдоль дороги их вон сколько; только изделия рук человеческих, и тоже не всякие, но, как мне кажется, в основном плоды современного развитого производства. Я насчитал восемь электрических утюгов - и ни одного простого, полдюжины разбитых стиральных автоматов - и ни одного корыта…

- Да их наверняка давно уже не осталось! - сказала Ева.

- Может быть. Но вот журналы на дороге нам попадались только связанные с техникой, а не, скажем, с порнографией…

- У нас нет таких, - хмуро сказал Граве.

- Я чувствую, это звучит неубедительно - но дело в том, что я стараюсь перевести на язык доказательств то, что ощущаю интуитивно… Хорошо, не стану доказывать, скажу только о моих выводах. Я не очень хорошо разбираюсь в намурском и совсем не знаю фромского; однако, мне кажется, и журналы, и газеты - обрывки их - попадались тут на обоих языках. Если бы не это, я предположил бы, что речь идет о национальном конфликте: по слухам, между намурами и фромами вовсе не всегда царят мир и согласие…

- Это и неудивительно, - сказал Граве. - Мы, намуры - народ работящий, тихий, законопослушный; кроме того, мы живем на этой земле столько, сколько себя помним. Фромы же появились тут каких-нибудь четыреста лет назад; это пришлый народ, работают спустя рукава, зато любят повеселиться, да… Не возьмусь утверждать, что мы с ними всегда ладим. Но чтобы дело дошло до такого… - Он пожал плечами. - Нет, все было тихо, мирно… Так что если вы подозреваете, что у нас возникли какие-то столкновения на этой почве, то наверняка ошибаетесь…

- Намуры и нас, иностранцев, не очень любят, - сказала Ева. - Но в действиях это, насколько могу судить, никогда не проявлялось. Я всегда чувствовала себя тут спокойно, как и во всякой цивилизованной стране. Теряюсь в догадках…

- Вот вы оба, - сказал Милов, - были свидетелями, даже участниками этого… назовем его инцидентом - в поселке. Наверное, ведь люди, ворвавшиеся к вам, не были предельно молчаливыми; что-то же они говорили, даже кричали, может быть. А вот что?

- Нет, конечно, они вовсе не молчали, - подтвердила Ева. - Один из тех, что вторглись в дом моего приятеля, сказал мне очень даже выразительно: «А ты, цыпка, сейчас сделаешь ножки циркулем». А другой добавил: «Получишь массу удовольствия, ручаюсь».

- Гм, - неопределенно сказал Милов. - Ясно, однако не совсем на тему. А что слышали вы, господин Граве?

- Ну, я не возьмусь передать дословно, я, признаться, был достаточно взволнован, чтобы… Но смысл был примерно таков: всмятку все умные головы, погодите, мы вам еще не такое покажем, убийцы очкастые… Да, нечто подобное. Были и другие выражения, но они - не для женского слуха.

- А вот это уже ближе к сути дела, - сказал Милов. - Ведь Намурия, господин Граве, страна промышленная, не так ли?

- О, да! - ответил Граве, и в голосе его прозвучала гордость. - Наши изделия известны во всем мире. Наша электроника, наша химия - мы успешно конкурируем с Америкой, Японией, Германией…

- И природа при этом гибнет, - закончил за него Милов.

- Что верно, то верно, - сказала Ева. - Найти зеленое местечко стало почти невозможно. А даже я еще помню…

- Вам легко говорить это, доктор, - Граве, казалось, несколько обиделся. - А что творится у вас дома?