«Ночь, когда она умерла»

– Хорошо, что ты пришла, – сказала мне Изольда. – Я думала, что мы больше не увидимся.

– Отпусти… отпусти, пожалуйста, – прохрипела я, чувствуя, что еще немного – и упаду в обморок.

– Отдай мне это.

Она протянула вторую руку. Поняв, что она имеет в виду, я замотала головой – по крайней мере, попыталась это сделать.

– Нет-нет! Тебе нельзя прикасаться к ней! Она… – Я хотела сказать «она тебя убьет», но вовремя поняла абсурдность этой фразы. – Она должна остаться у меня…

– Отдай мне ее, пока я не вышла из себя!

Я положила амулет в ее ладонь, и Изольда отпустила меня.

– Хорошая девочка, – произнесла она. – А теперь раздевайся.

– Что?! – не поняла я, пытаясь отдышаться.

– Раздевайся, – повторила Изольда. – Или ты думаешь, что я выйду на улицу в таком виде? Мне нужно твое пальто. Все остальное, так уж и быть, оставь себе.

Я сняла пальто. Изольда одела его и накинула на голову капюшон.

– Умница, – сказала она. – Не скучай.

– Ты не можешь уйти! – Я встала у нее на пути, хотя не особо представляла, как смогу ее остановить. – Ты ведь… ты ведь мертва, черт побери! Ты видела себя в зеркало?!

Изольда остановилась.

– Ну, а если я и мертва – то что? – спросила она таким тоном, будто ей сказали, что у нее сбилась прическа.

– Если ты сейчас уйдешь отсюда, это будет самой страшной ошибкой в твоей жизни.

– У тебя хорошо получаются пафосные фразы – Она сделала шаг ко мне, и я невольно отстранилась. – А теперь пропусти.

Несколько секунд я стояла рядом с опустевшим столом, после чего медленно опустилась на пол. Только что на моих глазах ожил труп, забрал принадлежащий мне амулет и ушел. Дополнительная проблема заключалась в том, что этот амулет давал ожившему трупу возможность воспользоваться чужими жизнями для восстановления прежней внешности и сил. Он будет убивать, и с каждой забранной жизнью шрамы и раны будут исчезать. Перевернутая чаша, согласно инструкциям (а я-то думала, что их писал идиот, и что перевернутой чашей просто пугают людей!), поворачивает жизнь обладавшего ей человека вспять. Изольда будет хорошеть и молодеть за счет тех людей, которых она будет убивать. А потом…

Мысль о «потом» заставила меня подняться. Потом должен появиться кто-то, кто остановит ее. Или хотя бы попытается остановить. Тот, кто, сам того не подозревая, отдавал амулету энергию – светлую, разумеется. Я уже давно решила эту несложную задачку и выбрала из трех кандидатов одного. «Потом» зависело от Саймона. А еще от меня. Потому что я не могла позволить себе опоздать.

Уже выходя из помещения, я остановилась на секунду и, достав из сумочки ручку, старательно зачеркнула фамилию и имя Изольды в висевшем на двери списке. Патологоанатомы, мягко говоря, удивились бы, заметив пропажу трупа. И вряд ли поверили бы, что он ушел отсюда на своих двоих.

Ждать лифта смысла не было. Кроме того, это бы отняло у меня время. Я взлетела по служебной лестнице на четвертый этаж и, выйдя в коридор, посмотрела на большую табличку с указанием номеров палат. Номер четыреста два, на мое счастье, был рядом – через две двери от меня. Я заглянула в палату, убедившись, что там никого нет, и вошла.

Саймон выглядел на порядок лучше Изольды, но лицо его по цвету напоминало белоснежную наволочку больничной подушки. Тишину палаты нарушало только мерное попискивание кардиографа. Я выглянула в коридор, проверив, что на горизонте нет врачей или медсестер, и вернулась к кровати, предварительно взяв со стоявшей в углу вешалки белый халат и накинув его на плечи. Под столом нашелся низкий стул, и я, недолго думая, воспользовалась им. То, что я успела вовремя, еще не означало, что я могу расслабиться. Главным условием для успешного выполнения задачи была тишина. Я взяла Саймона за руку и перевела взгляд на висевшие на стене часы с большими стрелками.

– Ну, мальчик, – сказала я ему, – не подведи.