Ночь ожившего болванчика-2

Что теперь нужно, так это красивая обложка, решила я.

Я хотела взять побольше фломастеров и сделать обложку яркой-преяркой. Но мои фломастеры все высохли.

Я выкинула их в мусорку и отправилась в комнату Сары. Я знала, что у нее целый ящик стола набит цветными фломастерами.

Сара гуляла в торговом центре с ватагой своих друзей. Мисс Совершенство имела право ходить куда хочет и делать все, что заблагорассудится. Ибо совершенна.

Я знала, что она не будет возражать, если я возьму несколько фломастеров.

У дверей ее комнаты меня остановил Джед.

— Давай в «Боевые шахматы»! — стал канючить он. — Одну партийку!

— Ни за что, — сказала я, положив руку ему на макушку. Его рыжие кудри были очень мягкие. Я отстранила его. — Ты всегда побиваешь меня в «Боевые шахматы». И доклад у меня еще не закончен.

— Что ты забыла в Сариной комнате? — поинтересовался он.

— Не твое дело, — ответила я.

— Вонючка ты, Эми, — сказал он. — Вонючка в квадрате.

Пропустив его слова мимо ушей, я вошла в комнату Сары, чтобы взять фломастеры.

Я провела почти час, трудясь над обложкой. Я разрисовала ее молекулами и атомами всех цветов радуги. Мисс Карсон это оценит, решила я.

К тому времени, как я закончила, вернулась Сара. Она тащила огромный пакет со шмотками, купленными в «Банановой республике»[3].

С пакетом в руках она направилась в свою комнату.

— Мам, смотри, что я купила! — позвала она.

Появилась мама со стопкой свежевыстиранных полотенец.

— Можно и мне посмотреть? — крикнула я и тоже поспешила к Сариной комнате.

Но в дверях Сара остановилась.

Пакет выпал из ее руки.

И она завизжала.

Мы с мамой сгрудились позади нее. Заглянули в комнату…

Ну и разгром!

Кто-то опрокинул не меньше дюжины баночек с краской. Красной, желтой, голубой… Краска разлилась по белоснежному Сариному ковру разноцветной огромной лужей.

Чуть не задохнувшись от изумления, я растерянно заморгала. Уму непостижимо!

— Поверить не могу! — верещала Сара. — Поверить не могу!

— Ковер безнадежно испорчен! — воскликнула мама, шагнув в комнату.

Пустые баночки с краской валялись разбросанные по комнате.

— Джед! — сердито закричала мама. — Джед, а ну иди сюда! Сейчас же!

Мы повернулись, и увидели Джеда, стоявшего в коридоре у нас за спиной.

— А кричать-то зачем? — буркнул он.

Мама гневно прищурилась на него.

— Джед, как ты мог? — процедила она сквозь зубы.

— Не понял? — Он посмотрел на нее с видом оскорбленной невинности.

— Джед, не лги! — завопила Сара. — Это ты сделал? Ты опять заходил в мою комнату?

— Еще чего! — возмутился Джед, замотав головой. — Не ходил я сегодня в твою комнату, Сара. Ни разу. Но я видел, как заходила Эми. И отказалась говорить, зачем.

10

Сара и мама дружно обратили осуждающие взоры на меня.

— Как ты могла? — напустилась на меня Сара, обходя огромную лужу краски. — Как ты могла?

— Эй! Постойте! Это не я! Это не я! — отчаянно закричала я.

— Я спросил Эми, что ей здесь нужно, — вмешался Джед. — А она сказала, что это не мое дело.

— Эми! — вскричала мама. — Я в ужасе. Просто в ужасе. Это… это ГАДКО!

— Да, это гадко, — поддакнула Сара, качая головой. — Все мои постеры в краске. Все. Какой разгром… Я знаю, зачем ты это сделала. Ты просто завидуешь моим идеальным отметкам.

— Но я этого не делала! — взвыла я. — Не делала! Не делала! Не делала!

— Эми, больше некому, — сказала мама. — Если Джед этого не делал, значит…

— Но я только зашла одолжить фломастеры! — кричала я срывающимся голосом. — И только. Мне фломастеры были нужны.

— Эми… — начала мама, показывая на лужу краски.

— Сейчас покажу! — крикнула я. — Я покажу вам, что одалживала фломастеры.

И побежала в свою комнату. Дрожащими руками я стала сгребать со стола Сарины фломастеры. Сердце бешено колотилось.

Как они могли обвинить меня в таком ужасном поступке?

Неужели все действительно такого обо мне мнения? Что я такое чудовище? Что из зависти к своей сестре я вылила все ее краски и погубила ковер?

Неужели они действительно думают, что у меня поехала крыша?

С фломастерами в руках я побежала обратно в комнату Сары. Джед сидел на кровати, глядя на загустевающую красно-сине-желтую лужу.

Мама и Сара стояли над лужей, смотрели на нее и качали головами. Мама то и дело цокала языком. И прижимала ладони к щекам.

— Вот! Видите? — крикнула я и сунула им фломастеры. — Вот зачем я сюда заходила. Я не врала!

Несколько фломастеров выпали у меня из рук. Я нагнулась подобрать их.

— Эми, в доме нас было только трое, — сказала мама. Она старалась не повышать голоса, но каждое слово цедила сквозь зубы. — Ты, я и Джед.

— Я знаю… — начала я.

Мама подняла руку, чтобы я замолчала.

— Я этого безобразия точно не устраивала, — продолжала мама. — И Джед говорит, что тоже этого не делал. Так что… — Ее голос дрогнул.

— Мама, я не психичка! — закричала я. — Не психичка!

— Тебе станет легче, если сознаешься, — сказала мама. — Тогда мы сможем спокойно обсудить это и…

— Да не делала я этого! — в ярости заорала я.

С бешеным воплем я швырнула фломастеры на пол. Затем я, повернувшись, пулей вылетела за дверь и бросилась по коридору в свою комнату.