Ночь Саммерсенда

Ариен ведет нас к центру поляны. Земля голая. Небо над головой усыпано звездами. Он опускается на колени, его глаза уже потемнели от магии. Он спокоен, его плечи ссутулились. Он весь напрягся, наблюдая за лесом. Прислушиваясь к лесу.

Он упирается руками в землю.

– Я думаю, это то самое место.

Я подхожу и опускаюсь на колени рядом с ним. Снимаю свои перчатки, касаюсь земли. Под моими ладонями чувствуются намеки на силу, которую я ощущал раньше, теперь она стала ровным пульсом.

– Да, – бормочу я. – Так и есть.

Я закатываю рукава, снимаю повязку с запястья. Ариен морщится, когда смотрит на печать. Грубые линии моих шрамов. Чернильные синяки на моих запястьях. Я чувствую яд. Нарастающий, голодный. Призванный магией в земле. Он жадно разливается под моей кожей, следуя по изгибающимся венам вниз по моим рукам, по моим пальцам.

Вздохнув, Ариен проводит рукой по волосам. Он достает ручку и листок бумаги с написанными на нем переделанными печатями.

– Я постараюсь нанести их как можно дальше друг от друга.

Он аккуратно чертит заклинание. Символ в центре моей ладони. Символ на сгибе моего локтя. Ряд более мелких таинственных знаков, соединяющих их. Он повторяет узор с другой стороны. Затем он жестом велит мне расстегнуть воротник. Я откидываю голову назад. Смотрю на ветви над головой, пока он рисует печати на моем горле и на ключицах.

Что-то острое и темное отцепляется от меня. Давит мне между ребер. Скользит с пытливой истомой по моим венам. Это одновременно странно и знакомо – магия Ариена, заклинание Леты и оставленные следы силы в лесу.

Пока Ариен занят делом, Кловер и Тея делают круг из камней. Они складывают в кучу собранные листья и ветки. Поджигают их. Дым вьется вверх медленными завитками. Делает воздух серым. Дрова, которые они собрали, сырые. Когда он горит, огонь пахнет пылью и смертью.

Ариен достает пузырек с обезболивающим и передает его мне. Я пью, позволяя горькому вкусу наполнить мой рот. Как только я сглатываю, мое тело становится тяжелым. Мое зрение затуманивается. Я делаю глубокий вдох. Он цепляется за что-то, словно в моей груди есть шипы. Темнота леса движется ко мне. Тени пятнают края рощи.

Кловер бросает в огонь еще одну пригоршню листьев. Затем она подходит и встает рядом со мной. Она откидывает в сторону мои волосы. Касается моего затылка. Ее ладонь теплая от магии. Вспышка тепла на моей коже.

Магия затуманивает воздух – вуаль из света и тени. Ариен хватает меня за запястье. Печати зажигаются одна за другой. Они прожигают меня. Безжалостная боль пронзает все тело. Хлопья пепла тают у меня на языке. Мир становится багровым. Цвета заката, крови.

Мягкий голос Кловер звучит у моего уха.

– Будь осторожен. – Ее слова, мольба и предостережение.

– Буду, – выдавливаю я.

И потом я уже не в состоянии говорить.

Боль искрами пробегает по моей коже. В моих венах течет огонь. Я лежу в центре поляны. Думаю о слухах, которые преследовали всю мою украденную жизнь. Тот, кого коснулась смерть. Монстр. Но я могу быть здесь только потому, что меня коснулась смерть, потому что я монстр. Я могу дотянуться до тьмы. Найди Лету на другой стороне.

Я безотрывно смотрю на огонь. Наблюдаю, как свет угасает за пламенем. Ариен, Кловер и Тея начинают расплываться, а затем исчезают. Я проскальзываю под чарами. Мое сердце сжимается. Мир замирает. Я один в Вейрском лесу, захваченный ядом и магией.

А потом, в бархатной ночи я вижу фигуру.

Тень, фигуру, девушку.

Лету.

Она вся темная. Темные кружева, темный плащ, темные глаза. Ее яркие, как угли, волосы убраны наверх. Собраны сзади венком из ветвей, который она носит как корону. Порыв ветра колышет деревья. Ловит ее плащ. Он вздымается позади нее, видна вспышка кобальтовой подкладки.

Я поднимаюсь на ноги. Делаю шаг вперед. Сухие листья хрустят под моими ботинками.

– Лета. – Ее имя срывается с моих губ прерывистым шепотом. – Лета.

Она кажется божественной в бледном свете огня костра. Существом из одной из ее историй. Храброй девушкой. Королевой фей. Но выражение ее лица не изменилось. То, как ее глаза расширяются от страха и надежды. Ее искусанные губы. Румянец, заливающий ее щеки.

– Ты настоящий? – спрашивает она с отчаянием и нежностью. – Ты настоящий?

Я делаю еще один шаг к ней навстречу. Медленно, нерешительно. Боясь, что все разобьется на осколки.

– Да, Лета. Я настоящий.

Она движется вперед, и я двигаюсь вперед. Медленно, медленно я тянусь к ней. Она тянется ко мне. Моя рука дрожит рядом с бледным контуром ее пальцев. Между нами остаются считаные дюймы. Но кажется, что это мгновение длится целую вечность, прежде чем мы, наконец, соприкоснемся.

Я хватаю ее за руку. Воздух озаряется резкой волной энергии. Лета испускает отчаянный, испуганный вздох:

– Ох!

И я притягиваю ее к себе. Наша связующая нить пульсирует цветами – серебристым, угольным; глубоким изумрудным. Все наши настроения смешались воедино. Страх. Отчаяние. Безнадежность. Надежда.