Ночь шинигами

В холодных далеких горах Ниигата, на вершине самой высокой скалы старик и его жена открыли постоялый двор для путешественников.

Темной зимней ночью, когда шел густой белоснежный снег, в дверь семь раз постучалась юная девушка. У нее были очень длинные черные волосы, глаза, похожие на осколки льда, а кожа имела такой же кристально-белый оттенок, как свежий снег.

Хозяин постоялого двора с женой дали девушке еды, но незнакомка не ела. Они предложили постель, но гостья не захотела спать. Просто так и сидела у ирори[6], греясь, пока тьма становилась все глубже, а буря – все громче.

Когда ветер заколотил кулаками в оконные стекла, свет в постоялом дворе погас, как и все звезды на небе. Только тогда девушка встала и направилась к двери.

– Пожалуйста, не уходи, – попросил старик. – Ты погибнешь в буре.

Но незнакомка не послушалась и ушла в ночь.

– Я должен найти ее, – решил старик.

Он оделся потеплее и отважился выйти в ледяную темноту.

Старуха ждала мужа всю ночь, которая, казалось, никогда не закончится. Рассвет все не наступал, а в горах становилось все холоднее и темнее. В конце концов старуха тоже закуталась и отправилась на поиски.

Она нашла его всего в трех шагах от входной двери.

Кожа старика посинела, а тело превратилось в лед, словно его заковали в кристалл. Когда старуха наклонилась и дотронулась до мужа, тот рассыпался на тысячи кусочков.

С гор за ней наблюдала Юки-онна, пожирая печень старика. Кровь текла по ее подбородку. Она доела и ушла в темноту в поисках еще более холодной и одинокой деревни, где никто не выдаст ее секрет.

– Отлично. – Я обхватила себя руками. – Ненавижу зиму.

Побледневший Нивен сидел очень тихо. Это так напоминало те времена, когда Корлисс заставляла его слушать страшные истории о привидениях. Только теперь мы и вправду охотились на призраков.

– Не переживай, Нивен. – Я стала скручивать бесконечный свиток. – Просто наденем пару перчаток для тепла и вырежем ей сердце.

На самом деле я не считала, что все будет легко, но Юки-онна в любом случае убивать придется не брату. Ничего страшного, если он недооценит чудовище.

– Вряд ли ёкай можно прикончить обычным ножом, – заметил Хиро.

Он уже пытался сказать мне это раньше, когда я настаивала на поиске нового оружия.

– От обычных ножей часто бывает польза, – возразила я. – Например, если нападают церковные гримы. Или с той Йорогумо, которую мы встретили в Иокогаме.

При упоминании Йорогумо Нивен отвел глаза, но Хиро только вздернул бровь.

– Йорогумо? – переспросил дух-рыбак. – Вряд ли нож мог ей повредить.

Я так и замерла.

– Ты о чем?

– Ну, обычно ёкаи не умирают от ножевых ранений, – с расстановкой произнес Хиро, словно это было абсолютно очевидно. Он сбросил тапочки, сел в позу полулотоса, скрестив ноги, и почесал пятку. – Ты не знала?

Я опустила глаза и стала резко скручивать свиток. Получается, на самом деле я не убила Йорогумо? Я так радовалась, когда перерезала ей горло, а теперь почувствовала себя полной идиоткой.

– Вполне логично, что жнецы не знают таких тонкостей, – успокоил меня Хиро.

В груди что-то сжалось, когда дух-рыбак назвал меня жнецом, но я подавила неприятное чувство.

– Ёкаев сложно убить, – продолжил Хиро. – Чтобы уничтожить их, надо уничтожить суть, которая дает им силы. Например, слышали о Куро-бодзу?

Мы с Нивеном одновременно покачали головами.