Ночь шинигами

Я не знала, всегда ли он был таким могучим или внезапно стал намного сильнее, получив статус бога смерти, но под его хваткой я чувствовала себя слабее мотылька.

– Потому что ты меня понимаешь, – ответил Хиро. Я перестала сопротивляться, он отпустил мои руки и обхватил мое лицо ладонями. – Я бродил по этому миру дольше, чем существует Япония, но никогда не встречал никого, кто бы понимал меня.

Я ничего не ответила, и Хиро прижался своим лбом к моему. Конечно, я ощущала то же самое, но разве чувств хватит сгладить то, что он натворил?

– Ты знаешь, каково это, Рэн, – прошептал Хиро. – Когда тебе твердят, что ты хуже всех, хотя твое сердце знает, что они не правы.

Мой гнев постепенно истаял.

– Я просто хотел вернуться домой.

Я зажмурилась, его слезы лились на меня, как теплый дождь. Независимо от намерений Хиро, убийство Идзанами не было худшим его поступком. Богиня планировала уничтожить всех ёкаев, даже таких добрых, как Хонэнгамэ. Она выбросила малыша Хиро в море, потому что он не был похож на идеального шинигами. Идзанами убила мою мать и не призналась до тех пор, пока я не обагрила руки кровью.

Возможно, Хиро лучше справится с ролью бога Ёми.

– Ты мог признаться, – уже беззлобно сказала я. – Ведь я доверяла тебе.

– Мне жаль, – прошептал Хиро, целуя меня в лоб. – Мне так жаль, Рэн. Я был напуган. Но теперь бояться нечего. Мы победили.

Он сел, потянув меня за собой. Его глаза засверкали ярче, Хиро очень сильно сжал мои ладони. Человеческие кости бы треснули.

– Выходи за меня замуж.

Все мое тело напряглось. Мне послышалось?

– Что? – прошептала я.

– Мы можем стать новыми Идзанами и Идзанаги, – продолжил Хиро, переплетая наши пальцы. Комната накалялась от его лихорадочного возбужденного взгляда.

– Хиро, – только и сказала я, ошеломленная так сильно, что едва могла связно мыслить.

– Я – новый бог Ёми и хочу, чтобы ты стала богиней.

«Богиней», – подумала я, и слово сотни раз отразилось от темных стен пещеры моего разума.

Когда-то я лежала на грязных улицах Лондона под острием ножниц, а теперь мне предлагали золотой дворец и армию мертвых, склонившихся к моим ногам. Для богини не имело значения, жнец она или шинигами. Те, кто засомневается во мне, будут заживо утоплены в смоле непроглядной тьмы, потому что Хиро любит меня, сделает ради меня все, убьет любого, стоит лишь попросить.

Внезапно все во мне запылало черным огнем. Я вместила концентрированный свет солнца и жестокие холодные глубины океана. Я была краткой вспышкой жизни и застывшей бесконечностью смерти, мне принадлежал весь мир. От моих пальцев тянулись нити к каждой звезде вселенной, точно к марионеткам.

– Да, – ответила я, схватила Хиро за воротник и притянула ближе. – Да, я согласна.

И наклонилась поцеловать его, но что-то дернуло меня на пол.

– Ты с ума сошла? – воскликнул Нивен.

Я нахмурилась и поднялась на ноги. Конечно же, мой брат снова все испортил.

– Я с самого начала говорил, что мы не можем ему доверять! – В ногу Нивена вцепилась кицунэ. – Ты правда веришь, будто он не знал, что все повернется вот так?

– Ты никогда не поймешь! – Ярость в моем голосе заставила Нивена и ёкай отпрыгнуть на пару метров назад.

– Рэн, он солгал тебе, чтобы убить родную мать! – крикнул Нивен. – Что я не понимаю?

– Идзанами заслужила смерть! Или это слишком сложно для мозгов милосердного святоши? Хотел и богиню удочерить?

– Рэн, прошу тебя… – Нивен шагнул ближе и взял меня за ладони.

Я отдернула руки, брат вздрогнул, а Тамамо-но Маэ превратилась в лису и жалобно затявкала.

Все те качества Нивена, которым я завидовала, – доброта, милосердие, человечность – вдруг показались мне эдаким заносчивым невежеством. Конечно, проще простого осуждать других, если тебя никогда не захлестывал яростный гнев из-за причиненной боли. Брату легко было говорить, что Хиро поступил неправильно, ведь не он потерял мать и дом из-за Идзанами.

– Ты не знаешь, каково это – быть нежеланным, – сказала я, отступая. – Вот почему никогда меня не поймешь.

– Конечно, не знаю! – воскликнул Нивен, падая на колени. – Но что ты хочешь от меня, Рэн? Если бы я мог занять твое место, так бы и сделал.

– Легко обещать то, чего никогда не произойдет, – сказала я, отворачиваясь от брата к Хиро, который обнял меня за талию.

Нивен смотрел на нас, у его ног кружила лиса.

– Рэн, не делай этого. Пожалуйста.

– Это не тебе решать.

– Рэн, ты не можешь ему доверять! У него недобрая душа!

Я насмешливо хмыкнула и вложила пальцы в ладонь Хиро.

– У меня тоже.

Глаза Нивена широко распахнулись, губы задрожали. Он упал вперед, уронив голову на руки. Я ожидала, что брат заплачет, как всегда делал, если что-то шло не так. Но он впился в пол, будто когтями, а когда снова поднял голову, его глаза вспыхнули синим огнем.

Брат встал и схватил с пола брошенную окровавленную катану.

– Нивен, что, по-твоему, ты делаешь? – спросила я.

Но брат больше не смотрел на меня. Его взгляд был прикован к Хиро.

– Ты не возьмешь ее, – прошептал Нивен. – Я не позволю тебе.