Ночь, сон, смерть и звезды

Он отказывался признать тот факт, что Хэммонд постепенно пустеет, как многие американские города в кольце новых пригородов. Он даже не рассматривал вариант переезда; столь же дорогие, сколь и безликие корпоративные офисные здания в окрестностях Хэммонда, в которых не было души, вызывали у него отвращение.

Нет души. Странный оборот в устах Уайти, гордившегося своей нерелигиозностью в традиционном понимании этого слова.

А эта его шутка о Гудини. Если есть загробный мир, тот оттуда ускользнет, пусть люди знают, что есть жизнь после смерти… но не ускользнул.

От его шутки (если ее так воспринимать) дети поежились. Неужели папа будет говорить такое и когда я умру? А пятилетняя София, кажется, готова была заплакать.

Никто из них толком не знал, кто такой Гудини. Лорен его себе представляла знаменитым моряком. Том слышал о том, что это иллюзионист, но не догадывался, насколько он знаменит и какими невероятными были его трюки.

Позже, став отцом, Том твердо решил, что никогда не позволит себе загадочных реплик и тем более несмешных шуток по поводу смерти, ничего такого, что может по-настоящему расстроить ребенка. Никогда.

– Мистер Маккларен…

– Пожалуйста, называйте меня Томом. У нас был только один «мистер Маккларен».

– Т-том.

Учащенное дыхание. Выгоревшие соломенного цвета волосы. Расширенными глазами, словно загипнотизированная, уставилась на нового генерального директора в вертящемся кресле.

Таня, вы же все понимаете. Вам ничего не надо объяснять. Так давайте упростим процедуру для нас обоих.

За последние месяцы Том стал нервным, раздражительным. Срывов в слезы по покойному отцу пока не случалось (если и были, то в памяти не отложились и свидетелей не нашлось бы), но он был близок к этому по другим поводам – безысходность, страх, отчаяние. Ярость. Он чувствовал себя запертым в ящике (каковым был старый отцовский кабинет), из которого постепенно выкачивали кислород.

В глазах преданной отцу команды он видел ощущение дискомфорта в присутствии Тома – они его почти не знали, они ему не доверяли. Они ждали от него таких же небрежных королевских похвал, какие привыкли выслушивать от Уайти, – отлично сработано!

Из четырнадцати штатных сотрудников большинство старожилы, и лишь немногие прошли цифровое обучение, освоили компьютеры и онлайн-продажи – это были ровесники Тома или даже моложе, и они пришли сравнительно недавно.

Видя в них будущее «Маккларен инкорпорейтед», Том собирался их продвигать, существенно повышать им зарплату.

Старожилов он не собирался выгонять, по крайней мере, в течение года, но планировал их поджать, давать им посильные задания. Он будет за ними пристально присматривать. И заморозит их оклады.

(Не пора ли уже отдохнуть? Самому старшему сотруднику семьдесят один год.)

(Корпорация предлагает своим пенсионерам отличные бонусы, чем покойный Уайти особенно гордился.)

Таня Гейлин, молодая сотрудница, не особо впечатлявшая Тома своими профессиональными качествами, была выпускницей местного муниципального колледжа со степенью по искусству коммуникации и графическому дизайну. Таня одевалась так, чтобы привлечь к себе (мужское) внимание: очень короткие юбки и блузки с глубоким вырезом. Она украдкой бросала взгляды на Тома, но он их (в основном) игнорировал. Ее закуток в открытом офисе, похожий на чулан, украшали цветы на подзарядке и фотографии. Материалы она готовила неряшливо, на скорую руку, Тома это раздражало, но критиковать ее публично он не хотел, а вызывал для разговора один на один.

Всякий раз у нее это вызывало удивление, как будто раньше никто не находил в ее работе изъяна, она сразу умолкала и мрачнела. В глазах появлялось выражение недоумения и обиды – ну как Том Маккларен может быть ею не очарован, в отличие от отца?

Следуя его указаниям, она до известной степени переделывала работу.

Но все равно более опытным специалистам приходилось доделывать.

Том пригласил Таню Гейлин в свой офис, когда большинство сотрудников разошлись по домам. Он уже принял решение: сегодня она должна уйти.

– Мисс Гейлин. Таня. К сожалению… надеюсь, вас это не удивит… мне придется вас уволить.

Вышло не так, как было отрепетировано. Скомканно, неуклюже. Он себе показался дантистом, который вырвал больному зуб с помощью плоскогубцев.

Глаза у нее округлились, в них сквозило непонимание. Мне придется вас уволить – что он этим хочет сказать?

Тщательно подведенные алые губы вымученно раздвинулись в улыбке. Не такая уж она молоденькая в своей короткой юбке и на высоком каблуке, лет тридцать пять. Свободный вязаный джемпер с глубоким вырезом оттопырился, частично обнажив немаленькую грудь, и Том, нахмурившись, отвел глаза.