Ночь, сон, смерть и звезды

Одна вещь, если говорить о жизни вдовы, заключается в том, что это посмертная, объедочная жизнь, если можно так выразиться. Но сказать об этом вслух, облечь в слова печальную правду значило бы добавить напыщенности и глубины, тогда как ее существование скорее связано с умалением – что-то вроде высохшего горошка или скомканной бумажной салфетки, нечто бесполезное, заслуживающее презрения.

Но сказать вслух даже такое значило бы преувеличить эту малость, то есть совершить негодную попытку.

Словно читая ее сумбурные мысли, Хьюго мягко сказал:

– Вот одна вещь обо мне, простой факт: родился одиннадцатого апреля тысяча девятьсот пятьдесят второго года в Ньюарке, штат Нью-Джерси.

Ему пятьдесят девять! Он на пять лет ее моложе.

И на двенадцать лет моложе Уайти, будь он жив.

Хьюго ее поддразнивает, что несложно. А теперь она должна рассказать ему одну вещь про себя, то, что ему было бы полезно знать о ней, раз уж он в нее влюбился. Итак?

Влюбился. Кровь бросилась ей в лицо, как от пощечины. Зачем он ей это сказал? Или он так пошутил? Но тогда это жестоко. Она бы так никогда не стала шутить.

Она поозиралась. В голову пришла дикая мысль – открыть дверь и сбежать. Они едут достаточно медленно по разбитой деревенской дороге.

– Эй, вы чего! – Хьюго со смешком схватил Джессалин за руку, словно прочитав ее тайные мысли.

Она засмеялась. Слабая попытка. От его прикосновения у нее заколотилось сердце.

– Не говорите так.

– Не говорить или не чувствовать? – весело уточнил он.

Поддразнивает. Она не должна воспринимать его всерьез.

Искренность – это не про него. Он поэт, художник, фотограф. Он складывает слова, выстраивает композиции. Имеет дело с искусством, с преувеличениями. Он осмелился сделать ее фотографию без разрешения, даже не поставив в известность. Кажется, он сам ее предупредил, что ему нельзя доверять.

Сексуально агрессивный. Этакий мужской тип. Женщина не должна сомневаться в том, что он ее желает, как и любую другую женщину. Но переоценивать такое желание не стоит.

Джессалин решила сообщить ему одну вещь про себя: хотя она живет в старинном, дореволюционном доме на Олд-Фарм-роуд, свободных денег у нее немного. Расходы приходится считать, жить предельно экономно. Операция Мэкки для нее «большая трата».

И дабы у этого пылкого мужчины не осталось больше никаких сомнений, она подчеркнула: что бы там кто ни говорил, она человек (тут Джессалин пришлось сделать глубокий вдох, чтобы произнести неуклюжее словцо) небогатый.

Но реакция Хью Мартинеса оказалась неожиданной. Или ее следовало ожидать? Он расхохотался:

– Да? Небогатая? Yo tampoco.

По его жовиальному тону она догадалась о смысле сказанного: И я такой же.

Она рассмеялась в ответ. Чем-то это было похоже на то, как птичка встряхивает мокрыми перышками.

После смерти мужа она редко смеялась, а вот он постоянно вызывал у нее неподдельный смех.

Уж не предает ли она Уайти, посмеиваясь над чудаковатыми репризами другого мужчины, которого покойный муж уж точно не одобрил бы?

Когда последний раз она по-настоящему радовалась?

Когда последний раз она по-настоящему злилась?

Ее эмоции утратили энергию. Как будто подсдулись валяющиеся на земле воздушные шарики и она, не заметив, проехалась по ним колесами. А потом увидела на подъездной дорожке ошметки. Ну и ладно.

Сейчас она злилась.

С домашнего телефона донеслось: «Мэм? Вы на связи?»

Нет. То есть да.

Она с тревогой схватила трубку. Обычно Джессалин игнорировала звонки (ничего хорошего они вдове не обещали, бесконечное повторение плохих новостей), но на этот раз она проверила, кто звонит. Из ветеринарной клиники.

Дело идет к вечеру. Мэкки пробыл у них уже несколько часов.

Звонившая сообщила, что доктор Глэдис после тщательного обследования советует не стерилизовать кота, а усыпить.

– Простите? Что вы сказали? – В ушах у Джессалин шумело, и со слухом было неважно.

Звонившая повторила. Четко, бесчувственно.

Как это? Усыпить?

Она с трудом сдерживала слезы. Куда делся Хьюго?

Он привез ее домой, как обещал. И она даже не пригласила его войти.

Когда он уехал, она испытала облегчение. Он пообещал отвезти ее в клинику завтра утром и забрать Мэкки.

А голос в трубке (не иначе как ассистентка доктора Глэдис) с невыносимым спокойствием продолжал: результаты обследования оказались «неутешительными».

У кота обнаружили клещей и паразитов (двух типов, в кишечнике), а также респираторные проблемы и малокровие, у него скверный характер, один глаз, и «он уже немолод»…

Джессалин ее перебила:

– Я знаю, что у него один глаз и что он уже немолод! Но…

Но женщину было не остановить. Микрочипа не нашли, поэтому ни настоящий владелец, ни точный возраст не известны. Конечно, доктор Глэдис может сделать прививки и провести операцию, но в ее правилах ставить хозяев в известность о состоянии здоровья животного, чтобы потом «не было вопросов».