Ночь ведьмы. Книга первая

Она игриво шлепает меня, но когда поднимает взгляд, я вижу в ее глазах неподдельное беспокойство. Теперь я сожалею, что пытался отвлечь ее.

– Что такое? – спрашиваю я.

– Здесь что-то не так. В Источнике, я имею в виду, с лесным народом. – Ее голос понижается, будто она боится, что нас подслушают: – Говорят, что когда-то ведьмы были связаны. Не только потому, что они работали вместе, но и потому, что были едины.

Я провожу пальцами по ее волосам, заправляя выбившуюся прядь ей за ухо. Вспоминаю, как она говорила о волшебном связующем зелье, когда мы еще не доверяли друг другу, целую жизнь назад. Это мощное зелье, которое действует как канал связи между ведьмой и человеком, связанным с ней.

– Когда ты говоришь «связаны»… – начинаю я.

– С помощью зелья, о котором я тебе рассказывала, – прерывает Фрици, отвечая на мой вопрос прежде, чем я успеваю закончить. – Они хотят, чтобы либо Лизель, либо я связали себя с одним из жрецов, а затем они бы использовали наши объединенные силы, чтобы скрыть магию Источника от этого мира.

Фрици упоминала об этом раньше, но не в подробностях. Желание защитить опасно граничит с чувством собственничества, понимаю я, думая о том, что Фрици может сблизиться с кем-то еще, но отталкиваю подобные мысли. Первое, что Фрици рассказала об этом зелье, было то, что его нужно принимать добровольно, иначе оно не подействует, и я никогда не встану на пути у Фрици, если она захочет сделать какой бы то ни было выбор, касающийся ее тела или силы. Но я вижу, что она не желает выбирать этот путь.

– Кажется, здесь есть те, кто предпочел бы сражаться, а не бежать, – говорю я. – Те, кто хочет, чтобы магия контролировалась, но не изгонялась из мира за барьером.

В глазах Фрици вспыхивает надежда.

– Мир и так уже многим пожертвовал из-за Дитера. Магия не разрушительная сила. Это всего лишь инструмент, который можно по-разному использовать…

Я пытаюсь разгладить морщинки между бровями у Фрици, сведенными в беспокойстве, но тщетно. Я не разбираюсь в магии так хорошо, как она, и не знаю, какие вопросы нужно задавать, чтобы помочь ей найти ответы, которые она ищет. Я обнимаю ее и надеюсь, что этого будет достаточно.

Спустя несколько долгих минут Фрици расслабляется, прижимаясь к моему телу. Ее дыхание выравнивается, и я почти уверен, что она заснула, как вдруг она вскакивает с испуганным криком.

– Фрици? – зову я.

Ее взгляд расфокусирован, она смотрит куда-то вдаль, на что-то, чего я не могу разглядеть, даже когда поворачиваю голову. Ее лицо бледнеет, рот приоткрывается от ужаса, когда она встает.

– Фрици? – зову я снова, протягивая к ней руки.

– Дитер, – выдыхает она сдавленным шепотом, полным ужаса.

Я вскакиваю, хватаясь рукой за пояс – бесполезно, на мне нет меча. Я оборачиваюсь, вглядываясь в тени, но не вижу, что она делает. Фрици идет вперед, словно зачарованная, ее руки протянуты, она тянется к чему-то, чего я не вижу…

– Фрици! – кричу я, но она будто меня не слышит.

39. Фрици

– Фрицихен!

Голос Дитера звенит у меня в голове, но голос… моложе. Это Дитер из моих воспоминаний, из моего детства, и когда я, пошатываясь, поднимаюсь на ноги и моргаю, поляна у бассейна исчезает, сменяясь лесом…

Я всегда узнаю деревья в окрестностях Бирэсборна.

Крепкие дубы и тонкие березы, их стволы отбрасывают тени под палящим солнцем.

Моя голова гудит от неправильности этого места. Меня не должно здесь быть. Я была… я находилась где-то еще. С кем-то другим. Я не…

Сейчас лето.

Сейчас лето, и я прячусь за поваленным стволом, прижав ладони ко рту, чтобы подавить смех. От каждого содрогания моего тела в воздух поднимается запах лесной почвы: затхлые грибы, земляной мох, влажная грязь.

– Фрицихен! – снова зовет брат.

Он никогда не найдет меня здесь. Он всегда проходит мимо этого гниющего бревна. Он никогда не…

Воздух пронзает шум. Как крик, быстрый, резкий и высокий.

– Фриц… Фрици! Иди скорее сюда!

Я мгновенно вскакиваю на ноги, моя воздушная, по-летнему легкая юбка развевается вокруг ног, одежда теперь вся в пятнах грязи, карманы набиты ароматными листьями мяты, которую я нашла в нескольких шагах отсюда.

Я кружусь, вглядываясь в деревья, в колонны теней и света, теней и света.

– Фрици! Быстрее!

Я мчусь как стрела, меня тянет к нему. «Я иду, Дитер, я…»

Я сбегаю по склону холма, огибаю дуб и вижу брата, стоящего на коленях рядом… с чем-то.

Сначала мой мозг не понимает. Там лишь кучка грязи, покрытая плесенью.

Но это не плесень.

Это мех.

Это кошка. Одна из маминых кошек. Что-то зазубренное рассекло ее тело вдоль бока, и темная кровь растеклась по оранжевому меху.

Я падаю на колени напротив Дитера.

– О нет. О нет. Это Kleines Mädchen[49]! Мама так расстроится!

Живот кошки все еще сотрясается, легкие жадно втягивают воздух. Ее передние лапы дергаются в тщетных попытках сделать вдох.

– Она жива! – Я начинаю подниматься. – Мама может спасти ее…

Дитер хватает меня за запястье.

Я замираю. Смотрю в глаза брату.

Больше ничего не существует.